Риманоа - стр. 2
Всё такой же высокий, мускулистый, с огнём в глазах. Самым жутким его недостатком в физическом смысле была лёгкая заторможенность в те моменты, когда на «стрелках» обстановка накалялась до предела, и начиналась стрельба. Так вот о том, что всё сорвалось, он узнавал в самую последнюю очередь… Зато с каким ражем открывал огонь. Это просто надо видеть. Здоровенный «орёл» палит, как одержимый, с ором на всю «Ивановскую» и ни в кого не попадает: все пули как будто специально летят не в тут сторону. И дело не в том, что он не хотел попасть и слишком плохо целился, просто во время таких «извержений» эмоций и прибавки адреналина у него сильно тряслись руки, а соответственно и оружие в этих самых руках. А вообще парень он неплохой, только работу принимает слишком близко к сердцу и считает Коза-Ностру своей прямой семьёй, наверное, потому, что своей родной у него нет. Организация попросту вытащила его из приюта, когда ему было семнадцать, и сделала своим «сыном».
Он повел меня по длинному коридору, внезапно остановился и указал на маленькую дверцу справа: «Босс на время перебрался туда». Я открыл её и увидел лежащего на разобранном диване Жана Карло.
Обычно очень грозный и волевой человек без единой частички неуверенности в голосе, раздающий всегда верные команды направо и налево, теперь почти беспомощно валялся в постели. ЛаСкольца умел верно подобрать «тёплый» подход к каждому своему подчинённому, так, чтобы тот не только хорошо выполнил работу, а вложил в неё душу (обладание замечательным талантом – нахождение «золотой середины» между «кнутом и пряником»). Он очень часто непосредственно принимал участие в некоторых делах, тем самым подбадривая ребят. Три раза Посол находился в критическом состоянии после перестрелок, и каждый раз, когда его жизнь казалась законченной, у него открывалось второе дыхание. На таких людях можно «воду возить» до конца их дней, поэтому сам факт его болезни весьма меня удивил.
«О, приветствую тебя, Фауст, подойди поближе. – я вошел, закрыл дверь и приблизился к софе, как просили. – Вот так… хорошо – он закашлял, вместе со ржавыми хрипиками и посторонними шумиками, дураку (подчёркиваю, только дураку) ясно было, что это воспаление легких – в час встреча… понимаешь… я не могу, сам видишь… – он указал на горло – а ты самого высокого чина, после меня во всей Чехии в данный момент – улыбка расплылась на его лице – да… помню себя такого же… Ну, иди… Чепино все пояснит – кашель так и пер из него.
«Поправляйся», – ответил я и подумал: «Если б ты ещё и был больным».