Рим. Роман о древнем городе - стр. 2

Из всех участков тропы Лара больше всего любила именно тот, к которому они приближались сейчас. Вообще-то, вдоль этого отрезка реки пролегала ровная низина, но вблизи от острова местность на восточной стороне походила на кусок скомканной ткани – холмы, гребни, лощины.

Среди имущества соплеменников Лары имелась деревянная колыбелька, переходившая из поколения в поколение и приспособленная для крепления к тачке. Островок, продолговатый, заостренный в направлении вверх по течению, где вода подмывала обе его стороны, очень напоминал по форме эту колыбельку. Остров был похож на колыбельку, а холмы на восточном берегу реки напоминали облаченных в просторные плащи старых женщин, пришедших взглянуть на лежавшего в колыбельке младенца, – так однажды описал эту местность Ларт, отец Лары.

Он вообще был склонен усматривать в предметах окружающего пейзажа образы чудовищ и великанов и обладал способностью ощущать обитавших на деревьях и в скалах духов – нуменов. Порой ему случалось слышать то, что они ему говорили, и даже разговаривать с ними. Река – его старая, верная подруга – подсказывала ему, где лучше ловить рыбу, ветер нашептывал, какая погода будет завтра. Неудивительно, что при таких способностях Ларт являлся вожаком группы.

– Мы близко от острова, правда, папа? – спросила Лара.

– Откуда ты знаешь?

– Холмы. Сначала мы видели их там, в отдалении. Потом они выросли, и наконец на вершине одного из них стал виден силуэт смоковницы. Значит, мы подходим к острову.

– Ты хорошая девочка! – улыбнулся Ларт.

Память и смекалка дочери порадовали Ларта, видного мужчину с проседью в черной бороде. Жена родила ему нескольких детей, но все они, кроме младшей дочери, умерли в младенчестве. Жена Ларта умерла при родах Лары, унаследовавшей от матери золотистые волосы. Поэтому дочь была дорога Ларту вдвойне – и как единственное дитя, и как память о жене. Лара уже округлилась в груди и бедрах – приближалось время, когда она сама сможет стать матерью, и Ларт больше всего на свете хотел дожить до появления внуков. Он знал, что такая долгая жизнь дается не каждому, но не терял надежды: отчасти потому, что никогда не жаловался на здоровье, отчасти потому, что умел ладить с нуменами.

Это было весьма важное умение, ведь от нуменов можно было ждать чего угодно. Речные нумены могли затянуть человека в водоворот и утопить, древесные – могли запутать ноги в корнях или уронить на голову тяжелый сук. Духи скал могли обрушить камнепад или просто подсунуть камень и злорадствовать, когда человек споткнется. Уж на что были далеки от людей духи неба, но и они, бывало, тыкали вниз огненными пальцами, отчего человек мог изжариться, как кролик на вертеле, или, хуже того, остаться в живых, но превратиться в безумца и калеку. Слышал Ларт и о том, что сама земля может разверзнуться и поглотить того, кто ей не угодил. Самому ему, правда, такого видеть не доводилось, но, как человек предусмотрительный, он не забывал каждое утро проявить к земле должное уважение и обратиться с просьбой разрешить ему по ней пройти.