Риф - стр. 31
P.S. передавай привет ящерице
Прошло уже десять лет, Таня с тех пор успела окончить педагогический, который изначально рассматривала лишь как запасной вариант и подавала в него документы только чтобы успокоить мать; во ВГИК ее в итоге не взяли, забраковали на стадии творческого конкурса, и Таня, разочарованная в собственном таланте – точнее, убежденная матерью в том, что никакого особого таланта у нее нет, «а кино – это вообще не профессия», – пошла учиться на учителя иностранных языков. Теперь, спустя годы, она вела курсы английского, готовила студентов к TOEFL и IELTS; зарплата была неплохая, она даже купила себе подержанный «Поло». В общем, многое в жизни менялось, но одно оставалось неизменным – Таня до сих пор тайком писала сценарии своих будущих фильмов и скрывала от матери татуировку – и перед встречей с ней заклеивала ящерицу пластырем, на всякий случай, чем приводила Илью в недоумение:
– Вот скажи мне, какой смысл в татухе, если ты ее прячешь? Тем более от мамы. Ты вот жалуешься вечно, что она тебя, типа, не принимает такой, какая ты есть. Я, конечно, не эксперт, но, по-моему, это у вас абсолютно взаимная фигня.
В двадцать три Таня наконец накопила денег и пошла учиться в киношколу, на специальность «режиссер неигрового кино». И этот факт скрывала от матери так же тщательно, как и ящерицу.
– А киношколу ты тоже пластырем будешь заклеивать? – спрашивал Илья. – Нехилый такой пластырь нужен. Такие вряд ли в аптеке продают. Вот клянусь, при встрече расскажу твоей маме все – и про татуху, и про кино.
Возможно, именно поэтому Таня их не знакомила, даже не собиралась. И очень иронично, что знакомство все же состоялось – за день до того, как она съехала от Ильи. И за три – до того, как мать исчезла.
Позвонила соседка снизу, тетя Нина: «Танечка, дорогая, я, конечно, очень извиняюсь, но у нас тут мокрые пятна на потолке, а с люстры вода течет. Вот, слышишь? Это я ведро подставила».
Мать не брала трубку, и Таня кинулась искать ключи от ее квартиры. Илья сидел на диване и наблюдал за ней, спросил, в чем дело, и она рассказала про бедную тетю Нину, которую они стабильно заливают в среднем раз в два года, и еще мама трубку не берет, в общем, черт знает что, как обычно, надо ехать и исправлять. Илья поднялся с дивана.
– Ну что ж. Надо – значит поедем.
– Куда?
– Куда-куда, к маме.
Она не стала отговаривать – не до того было, – и через полчаса они уже стояли у двери, из-под которой на лестничную площадку медленно натекала лужа. Таня щелкнула замком, потянула дверь на себя, и вода небольшим водопадом через порожек выплеснулась ей прямо на кеды. В коридоре был караул – ботинки, тапочки и туфли, как лодки и гондолы, скользили по зеркальной поверхности воды. Таня бросилась в ванную, закрыла кран. В переполненной ванной плавали какие-то белые простыни, одну из них затянуло в сливное отверстие, другая забила запасной слив.