Риелтор неуловимый… - стр. 2
Однако надо найти место для ночлега. «Широка Россия, а податься некуда», – мысленно перефразировал он слова из школьного учебника истории и горько усмехнулся. Конечно некуда, если нет денег. А денег у него не было. Ему так спешно пришлось уносить ноги, что при нем оказались лишь барсетка, бумажник и телефон. В барсетке были ежедневник, визитница и паспорт. Наличных денег при себе – двадцать пять тысяч рублей. Еще кредитка и права. Телефон он почти сразу же сообразил отключить, и тот превратился в бесполезный предмет. Наличные разошлись быстро, а кредитку выплюнул первый же банкомат, когда он попытался снять деньги, хотя ввел пин-код правильно. Игорь не сомневался, чьих рук это дело. У них достаточно влияния, чтобы внести его кредитку в стоп-листы всех банков. Черт, ведь собирался же он сделать анонимную карточку на всякий случай! Руки не дошли. Теперь вот страдай от собственной глупости. Как будто не знал, с кем связался!
На второй день после бегства он купил сим-карту без документов и зарядку, чтобы снова оживить телефон. Начал обзванивать знакомых, но без особого успеха. Одни в помощи отказали, а другие проявили подозрительную заинтересованность, спрашивая, где он сейчас находится. Он не стал встречаться ни с кем. Не то чтобы испугался, а просто не велела интуиция. Интуиции он доверял, она не раз выручала его в сложных ситуациях. Пришлось опять отключить телефон. Так пропала и вторая симка с засвеченным номером. Звонить по ней теперь можно было только из метро. Поговорил – и в поезд. Пусть попробуют засечь.
Игорь выбросил сделавшийся ненужным ежедневник, а барсетку продал в переходе. И стал скитаться по окраинным районам, где, как ему казалось, было безопаснее. Ночевал на технических этажах или на лестницах, проникая в подъезды вслед за жильцами. Особенно нравились ему панельные двадцатидвухэтажные дома – там лестницы были устроены так неудобно, что ими никто не пользовался. Все ездили на лифтах, даже если подняться нужно было всего лишь на второй этаж. Ночуй – не хочу, никто не потревожит.
Он бесцельно шел вдоль дома и временами поглядывал на окна. Почти весь первый этаж был в решетках. Многие окна светились, и сквозь щели в шторах можно было рассмотреть внутреннее убранство комнат. В одном из окон полная женщина лет шестидесяти достала из холодильника батон вареной колбасы и отрезала от него два толстых куска. Один положила на хлеб и стала есть сама, а другой бросила в окно сидевшим внизу бездомным кошкам. Игорь едва не попросил дать колбасы и ему, но было стыдно. Он вспомнил, как пахнет свежая докторская колбаса, сглотнул слюну и пошел дальше.