Риданские истории II - стр. 24
Прибыв в Ридан, мы с Алисией много говорили с местными жителями. Обращались к представителям власти, беседовали с трактирщиками, с рабочими порта. Из разговоров с этими людьми мы уяснили для себя следующее: Джим пришел с юга, он не покупал место на корабль с запада и не покидал восточные ворота города с согласия бургомистра. Оставался лишь север. И ниточка привела нас в «Последний очаг». Это было действительно последнее место, где мы могли бы хоть что-то узнать о Джиме…
– Проснись, дорогая Алисия, – тихонько позвал я свою жену. – Мы прибыли на место.
– Как? Уже? – разомкнув тяжелые веки, пробормотала та. – Меня сморил сон, – и она зевнула.
Я слез с облучка, заклинил колеса специальным самодельным рычагом и помог Алисии спуститься с двух небольших ступенек повозки.
– Ларри, какое жуткое место, – поежилась Алисия, стрельнув по сторонам своими темно-зелеными глазами. – Здесь даже воздух пропах гнилью…
– Недалеко начинаются болота, – пояснил я. – Не переживай, мы здесь ненадолго. Узнаем о Джиме и…
Я хотел сказать – тронемся в путь, но тут же прикусил язык. Пока не рассеется туман, мы вряд ли проедем и полмили через эти болота в такой непроглядной пелене. Алисия не стала расспрашивать, какое должно было последовать предложение после моего «и», а просто поправила на усыпанной каштановыми кудряшками голове сбившийся чепчик, местами покрывшийся пятнами дорожной пыли, и разгладила длинное платье из толстой ткани.
Погладив вдоль холки Рогзи, я шепнул ему, чтобы тот был послушным мальчиком и ждал нас здесь. Я взял за руку Алисию, и мы вместе прошагали к двери, ведущей внутрь таверны. Навстречу нам вышел полный молодой мужчина. Увидев нас, он вздрогнул всем телом. Он был бледен лицом и, кажется, чем-то напуган. По крайней мере, нам с Алисией так показалось. Его тонкие губы и подбородок дрожали. В одной руке он держал небольшую сумочку, а другую руку он прятал в карман жилета. Не говоря ни слова, он прошел мимо нас и, шарахнувшись от мотнувшего гривой Рогзи, свернул направо. Туда, где скрипели на ветру зловещие старые деревья. Он удалялся все дальше и дальше, пока не скрылся за грядой раскидистых полуголых кустарников, после которых начинался лес.
Мы с Алисией лишь пожали плечами, и я дернул на себя дверь. В нос сразу же ударил сухой приятный запах пряностей и парафина. А первое, что нам бросилось в глаза – множество зажженных свеч, будто в церкви, что были установлены на всевозможных выступах, в глубоких стеновых нишах и на широкой каминной полке. Внутри таверна была исполнена в светло-алых тонах, и огни от свеч еще больше подчеркивали этот тяжелый глазу красный цвет, присутствующий повсюду. У дальней стены тянулась по диагонали вверх широкая темная лестница с резными балясинами и округлыми перилами и исчезала под потолком. Старые круглые столы, расставленные по всему залу, и уложенные кверху ножками стулья на столешницы были изготовлены также из темного дерева. Среди пустых столов я увидел плотного лысого мужчину средних лет с тонкими усиками, одетого в передник поверх простой свободной одежды. Он мел половицы длинной мягкой метлой и еле слышно насвистывал какую-то мелодию.