Ричард Длинные Руки – воин Господа - стр. 71
– Странные у тебя привычки! Моешься… Лень почесаться, что ли?
– Так научили, – ответил я. – Чего такой грустный?
– Да так, – ответил он хмуро. – Оставили, как старые сапоги… Епископ заявил, что сперва я должен выстоять сорок дней и ночей перед алтарем, а уж потом я… ну, сам понимаешь. Ты ж не хотел, чтобы я говорил, тебе спасибо!
– А-а-а, – протянул я, – вот ты о чем… А кто оставил?
– Ланселот, – буркнул он. – И Бернард. И Асмер. Даже, говорят, Совнарола взяли с собой! Их вчера отправили к королю Арнольду. Выехали срочно, даже проститься не успели. Не знаю даже, что такое может быть срочнее защиты Зорра.
Я поспешно вытерся, натянул рубашку. Без этих троих я сам как будто осиротел. За пару месяцев, что ехали через леса, долины, горы, я если не сроднился с ними – попробуй сродниться с благородным рыцарем! – но без них сейчас ощутил пустоту.
– Тебя вызывают, – вспомнил он. – Король хочет расспросить Беольдра о поездке к оборотникам.
– А я при чем?
– Ты был с ним. Тень славы падет и на тебя.
– Славы?
– Или порки.
Он проводил меня до ворот дворца. Через полчаса подъехал Беольдр, бросил поводья оруженосцу, слез. Не говоря ни слова, кивнул, мы прошли через большой зал, удивительно пустынный и запущенный, на дальних воротах всего один стражник, да и то недомерок – все здоровяки на охране ворот и стен. Из дальнего коридора выбежал взволнованный управитель, Беольдр насторожился, управитель с ходу запричитал, что в привезенном не все так, что обещалось, Беольдр поморщился, потом нахмурился, кивнул мне на парадные двери:
– Иди пока один. Я разберусь – приду.
Я испугался.
– А если король что-то спросит? Я ж даже не представляю, что мы привезли!
Управитель сказал нервно:
– Сэр Беольдр, ваше присутствие необходимо срочно!.. Вы же знаете… гм… особенности…
– Знаю, – огрызнулся Беольдр, а мне бросил нетерпеливо: – Иди-иди!.. Я приду, как только разберусь.
Страж указал мне на дверь, мол, открывай сам, не велика цаца, тут даже не перед всеми баронами распахивают, я толкнул створку, тихонько вошел и остановился, отступив на шажок в сторону.
В тронном зале запустение, только под стенами стоит с десяток тихих как мыши придворных, а из трех кресел на возвышении два зияют вызывающей пустотой. Шарлегайл сидит в своем кресле странно уменьшившийся, съежившийся, несмотря на то, что гордо откинулся на высокую спинку, несмотря на красиво возложенные на широкие подлокотники кресла руки. Но руки выглядят чересчур тонкими, а корона – крупной и тяжелой на покрытой серебряными волосами голове.
Всего один стражник за королевским креслом, зато на красном истоптанном полотне перед троном пылают гневом четверо могучих рыцарей. Один просто гигант, не человек, а чудовище в человеческом облике – выше и крупнее меня или Беольдра, чудовищно широк, с могучей выпуклой грудью. Все закованы в доспехи, но головы обнажены, шлемы по ритуалу держат на сгибе левой руки. У всех на лицах суровая решимость настоять на своем. А этот, который чудовище, еще и лют обликом. Не лицо, а небрежно вытесанное из гранитной глыбы подобие лица: не до красоты, лишь бы устрашало.