Ричард Длинные Руки – принц короны - стр. 22
Альбрехт коротко хохотнул, глаза его живо и весело блеснули.
– Сегодня Норберт рассказал, как самый свежий. Ладно-ладно, понял, такое не стоит и стараться понять. Значит, особого сопротивления не ждать?
– Отдать жизнь за апостольскую церковь, – сказал я, – готовы единицы совсем уж фанатиков, а за римскую поднимутся все… или почти все. Наша помощь епископу Геллерию и его священникам почти не понадобится.
Он сказал осторожно:
– А если местным священникам напоминать почаще, что римская церковь не подчиняется светской власти?
– Правильно роете, граф, – сказал я с воодушевлением, – хотя графы вроде бы не роющие?.. Священники – тоже как бы люди, особенно апостольские, у них и семьи, и дочки на выданье, и коровы в хлеву… Они тоже хотят большей независимости и большей власти. Я имею в виду священников.
Он кивнул с самым деловым видом.
– Значит, начнем переманивать… А насчет конкубины, просто кланяться и не обращать внимания?
Я ответил тихо:
– Девочка очень грамотная, понимает, что запрашивать много рискованно. Потому сама не высунется из норки, пока властелин не позовет. Вот пусть и сидит там, а дальше будет видно. Она конкубина короля Леопольда, не так ли?
– Да, ваше высочество.
– Ну вот, переходной период потому так и называется, что переходит, проходит и где-то исчезает в туманной дали, уступая чему-то постоянному и временно твердому, солидному.
– Чему?
– Пока не знаю, – ответил я сердито.
– Понятно, – сказал он. – Спешу доложить, жизнь в городе налаживается. Перед вашим возвращением примчался гонец, завтра из сел прибудут первые обозы с продовольствием.
– Наши награбили?
Он пояснил с удовольствием:
– Нет, крестьяне сами привезут. Правда, цены задрали до небес…
– Все правильно, – оборвал я. – Плата за риск, они ж первые. Платите! Завтра цены пойдут вниз, другие тоже возжелают заработать.
Он поднялся, коротко поклонился.
– Сэр Ричард…
– Сэр Альбрехт, – ответил я.
После его ухода слуга, в котором я узнал одного из людей Норберта, принес охапку березовых поленьев, уже заботливо расколотых пополам, но не мельче, а то слишком быстро прогорят, сразу пахнуло лесом, поинтересовался почтительно:
– Какие указания на ночь, ваше высочество?..
– Подбрось дровишек в камин, – ответил я. – А разденусь сам, я все еще в походе, как догадываешься.
Он сдержанно улыбнулся.
– Все мы в походе. Какие-нибудь особые указания?
Я вспомнил надменное и полное спеси лицо Аскланделлы, высокомерный взгляд из-под слегка приспущенных ресниц, сказал хмуро:
– Где-то здесь покои леди Ялиссы. Приведи.
Он поклонился и молча исчез.