Ричард Длинные Руки – лорд-протектор - стр. 46

Я торопливо взялся за сладкое, надо пожрать и слинять, пока эта сирена не очаровала и меня, пробормотал, разрезая широким ножом истекающие медом соты:

– Не брошу, не брошу… Ради этого и стал гроссграфом. Вообще-то мне куда лучше было странствующим рыцарем… Ни за что не отвечаешь, никому ничем не обязан, едешь себе и бьешь по голове встречных и даже поперечных. Спасаешь кого-нибудь, за что тебя благодарят так, будто мир спас. Мелочь, а приятно.

Ее глаза вспыхнули, а лицо воспламенилось.

– Правда? – выдохнула она с жаром. – Тогда вы пошли на великую жертву, сэр Ричард!.. Умоляю вас, продолжайте держать Армландию единой. Это не только потому, что мы, женщины, предпочитаем мир и живых мужчин, а не гробы, но… все расцветает, когда войны нет… долго! Или хотя бы продержитесь гроссграфом подольше.

– Как скажете, – ответил я с галантной улыбкой. – Значит, держать Армландию единой и неделимой?

– Да!

– Свобода торговли и никаких пошлин?

– Да, – произнесла она с жаром. – Разве это не самая великая цель? Воевать каждый может! Для этого ума не надо. А вот строить… На это решаются только самые мудрые и мужественные. Ведь славу проще всего обретать разрушениями, как ни грустно.

В обалдении я машинально создал чашку с горячим кофе, спохватился, но отступать поздно, протянул ее Лоралее, а себе создал другую.

Лоралея взяла чашку не глядя, взгляд ее прикован к моему лицу, и поднесла ее к губам тоже не глядя. Я смотрел, как пьет мелкими глотками, ни разу не изменилась в лице, ни тени недоумения при виде незнакомого напитка, даже не спросила опасливо, что это: раз я дал – пьет.

На стол опустила уже пустую, все так же не отрывая от меня взгляда.

– Понравился кофе? – спросил я.

– Да-да, – ответила она сияюще, – просто великолепен! Вы очень любезны, сэр Ричард! Под вашей внешней суровостью бьется нежное и чувствительное сердце.

А вот уж хрен, ответило во мне нечто насторожившееся. На комплименты не ловлюсь. Но вот чашке кофе совсем не удивилась, гм…

– Я рад, – сказал я и торопливо поднялся. – Сожалею, но вынужден оставить ваше общество, леди. Дела, дела.

– Я понимаю, – ответила она кротко и в то же время с непонятной гордостью. – Дела не простые у вас, сэр Ричард! Ради дел государственных нужно жертвовать всем.

Я развернулся на деревянных ногах и двинулся к двери, чувствуя, как особенно не хочется топать к этим государственным. Бобик наконец вскочил и выскользнул за мной в коридор, когда я уже закрывал за собой дверь.

– И тебя подкупили? – спросил я обвиняюще. – Чем?

Он повилял хвостом, глаза виноватые, но оглянулся на дверь и вздохнул.