Резистент - стр. 10
Мы толпимся у лифта, пока тот едет вниз, и светящиеся цифры над дверью сменяются от «3» до «1». Лифт открывается с тихим звоночком; изнутри он почти полностью зеркальный. Адам показывает, на какие кнопки нажимать, чтобы подняться.
Потом мы возвращаемся в общежитие. Здесь лифтов, к счастью, нет, только широкая лестница. Оказавшись на втором этаже, сразу сворачиваем налево; всюду те же светлые полы и стены, всюду чистота и тишина. Адам ведет нас вдоль длинного коридора, на ходу рассказывая о комнатах. Выясняется, что парни будут жить в комнатах по двое, а нам, девочкам, придется делить комнату на всех, раз уж нас всего трое. Адам выдает каждому по ключу от комнаты, а вместе с ними – карточку, как в банке, с тиснеными серебряными цифрами. Эту карту нужно носить с собой. Зачем столько мороки? Это такие предосторожности?
Наша комната оказывается достаточно большой, светлой и теплой. Два широких окна, занавески из светлого тюля, на стенах – свежая нежно-голубая краска; три новеньких кровати, у каждой – столик с двумя выдвижными ящиками. Зеркало почти в полный рост; высокий шкаф, письменный стол и стул на колесиках. Все чистое, белое или голубое, а на постельном белье та же эмблема с буквой «R», что на форме работников Центра. Мне понравилось сразу. Не хочу говорить плохо о своем доме, но в нем не было абсолютно ничего нового: вся мебель или стояла там еще до моего рождения, или изначально покупалась пользованной. И хотя я старалась поддерживать чистоту, моя спальня с обшарпанными обоями и скрипящими полами была настоящим клоповником по сравнению с этой комнаткой. Ната тоже повеселела; она улыбается мне, когда наши взгляды встречаются.
Вторую мою новую соседку, девочку с ярко-рыжими волосами, зовут Иванной. Вздернутый тонкий нос и большие черные глаза наводят на мысли о лисицах из детских книжек с картинками. Здесь нет Гарри, чтобы начать разговор, так что мы просто сидим на кроватях, думая каждая о своем, пока не зовут на завтрак.
В столовой оказывается, что Резистентных намного больше, чем я могла подумать. Шесть столов, за пятью из них примерно по десятку человек – выходит не меньше пятидесяти! Один из столов пуст – видимо, для нас. Неужели в Пентесе действительно столько людей, у которых есть иммунитет к вирусу? Почему о них никто не знает?
В столовой стоит оживленный гул, Резистентные обмениваются новостями и шутками. Похоже, в Центре не такая уж и строгая атмосфера. Как только мы входим, все взгляды устремляются на нас, а затем вдруг раздаются аплодисменты и приветствия. Смущенные и сбитые с толку, мы все садимся за единственный пустой стол. Почти сразу появляются две женщины-кухарки, перед каждым ставят здоровенную порцию дымящегося жаркого, а в центр стола – блюдо с бутербродами и пирожками горкой.