Режимный апокалипсис - стр. 8
В действительности жизнь не прекращалась и там. Самое большое открытие, которое сделал для себя Прохоров Николай, состояло в том, что здесь люди так же смеются и улыбаются, как и на воле. Порой за решеткой кипят самые нешуточные страсти, какие могут случаться только на небольшой территории, переполненной мужчинами. Здесь возникают самые крепкие союзы, называемые «семьей». Вместе с «семьей» делишь хозяйскую пайку, вместе с ней тащишь тяготы заключения, страдаешь. И знаешь, что, если угодил в изолятор, найдется в этом небольшом мире верный человечек, который непременно отыщет туда дорогу – «погреет» куревом и хавкой.
Не опасаясь «вертухая», находящегося на вышке, Прохоров с двумя подельниками прошел в промышленную зону и направился в самый дальний угол территории, где в три ряда выстроились недавно сколоченные срубы. Заказчик должен был забрать их только на следующей неделе.
Уже была ночь, но в промышленной зоне, освещенной по периметру фонарями, продолжалась работа в третью смену. «Вертухай» лениво посматривал на заключенных, распиливающих бревна на доски и складывающих их в аккуратные рядки. Хоть какое-то развлечение, там посмотришь, тут головой повертишь, глядишь, и время побойчее пойдет. Чего же пнем-то стоять!
Бросив взгляд на троицу, направлявшуюся в сторону срубов, «дубак» тотчас потерял к ним интерес. Прохоров Николай с приятелями были одними из многих, кто работал в этот день в ночную смену. Работа мало привлекательная, даже где-то нудная – полночи провозятся, подбирая по размеру подходящие бревна, потом будут ставить. Причем нижние венцы должна составлять могучая лиственница, на которую укладываются стволы потоньше, а дальше у станка нужно стесать одну сторону, направленную во внутреннюю часть сруба, вот тогда он будет выглядеть светлым и просторным.
Втроем прошли в просторный сруб, служивший бригаде гардеробной. Стукнула негромко доска, за ней еще одна, видимо, ведутся какие-то внутренние работы. Ничего интересного! «Вертухай» перевел взгляд на соседний отряд, где работы велись не в пример веселее – режущий звук станка чередовался с глуховатым матерком, громыхали сбрасываемые доски, кто-то особенно ретивый в глубине темноты вколачивал гвозди.
Некоторое время Николай Прохоров прислушивался к звукам.
– Петр, глянь там, все в порядке?
Молодой мужчина лет тридцати охотно кивнул, вышел из сруба и зашагал к доскам, уложенным штабелями. Некоторое время он гремел ими, создавая видимость работы, а потом вернулся в сруб.
– Никого нет.
– Вот и славно. Тогда с богом! Давай оттаскиваем, только чтобы не греметь, – предупредил Прохоров.