Рейд ценою в жизнь - стр. 33
Местность, где они шли, была открытой, но пересеченной. Шли с карабинами наперевес, обменивались репликами, кто-то смеялся. Цепь почти поравнялась с разведчиками. Крайний пехотинец сосал карамельки, бросал фантики под ноги.
Куковать в этом убежище предстояло еще минут пятнадцать. Глеб махнул рукой, подтянулись остальные. Пленника усадили спиной к камню, в качестве устрашения погрозили кулаком. Шубин залез в его нагрудный карман, вынул документы. Майор смотрел с тоскливым презрением. Из документов явствовало, что это майор Клаус Хольцман, заместитель начальника штаба 78-й пехотной дивизии, входящей в 20-й армейский корпус, который, в свою очередь, входил в 4-ю армию генерал-фельдмаршала фон Клюге.
Это было неплохо. В качестве поощрения извлекли кляп. Немец сделал прерывистый вздох, зашелся кашлем. Пехотинцы одолели половину пространства и подставили спины, нагруженные пехотными ранцами. Желающих вернуться и взойти на холм пока не было. Со стороны деревни доносился гул моторов – перемещалась бронетехника. На западе тоже что-то происходило – дорогу между перелесками затянула пыль. Это не имело отношения к поиску русских диверсантов и было крайне подозрительно.
– Все в порядке, герр Хольцман? – участливо осведомился Глеб. – Может, есть просьбы, пожелания?
– Да идите вы к черту, – пробормотал майор. – Дайте воды…
– Вы не больно-то ласковы.
– Я имею причины.
Возразить было нечего. Глеб отцепил от пояса фляжку, подал майору. Тот долго возился, откручивая связанными руками колпачок, потом припал к горлышку и выхлебал все, что там было.
– Не напасешься, – проворчал Шлыков.
– Нам воды не жалко, – Глеб приторочил фляжку к поясу. – Курите, герр Хольцман?
– Нет, – прокряхтел немец. – Курение вредно для легких и мешает сохранять физическую форму.
Разведчики удивились, услышав перевод. Кому на фронте вредило курение? Только им и спасались.
– Нет, отчего же, все верно, – возразил Глеб. – Чрезмерное употребление табака еще никого не оставило здоровым. Пообщаться не желаете, герр Хольцман? Я, конечно, не настаиваю, сейчас не самое подходящее время…
– Вы правильно делаете, что не настаиваете, – немец высокомерно задрал нос. «Опять за старое взялся», – подумал Шубин. – Я буду разговаривать только с офицером по званию не ниже моего. Это обыкновенная практика.