Революция в зрении. Что, как и почему мы видим на самом деле - стр. 22

Морда типичного млекопитающего покрыта шерстью. Первые приматы были такими же волосатыми, как и все остальные звери, и лишь некоторые современные виды обзавелись заметными безволосыми участками у себя на мордах. Мы, гололицые приматы, – странный каприз природы, и нашим мохнатым предкам было бы стыдно видеть, как откровенно мы щеголяем голой кожей. А тот факт, что у нас есть и другие лысые участки – зад, половые органы, иногда грудь, – только усилил бы их смущение. Но самые бессовестные нарушители приличий – это люди, которые почти полностью избавились от шерсти.

Чем объяснить этот загадочный эксгибиционизм? Почему у большинства млекопитающих морда шерстистая, а у нас и у горстки наших сородичей-приматов на ней имеются оголенные участки? В свете обсуждавшейся здесь гипотезы о цвете кожи ответ напрашивается сам собой. Колебания окраски можно заметить на безволосой, а не на заросшей мехом коже. Но если предположить, что безволосые участки возникли ради кожной сигнализации, то не должны ли мы обнаружить их именно у тех приматов, которые обладают цветовым зрением? Иначе говоря, эволюция цветового зрения, превращающего кожу в экран цветного кожевидения, без наличия лысых участков не имеет смысла: не на чем кино крутить.

Оказалось, что так и есть: приматы, обладающие цветовым зрением, – это те самые приматы, на мордах которых есть оголенные участки, в то время как у приматов, лишенных цветового зрения, морды обычные, звериные, покрытые шерстью. На рис. 9^>а изображены типичные представители приматов, не имеющих полноценного цветового зрения в нашем понимании, и они, несомненно, мохнаты. А среди приматов, обладающих цветовым зрением, выделяются два типа. У обезьян Нового Света (рис. 9^>б) цветовым зрением обладают лишь самки. А у обезьян Старого Света, вроде нас с вами (рис. 9^>в), и самцы, и самки способны видеть в цвете. У обезьян обеих групп на теле есть безволосые участки. Что касается полуобезьян, то обычно они не имеют цветового зрения и морды их покрыты мехом, однако два их представителя, у которых все-таки есть цветовое зрение, рвут шаблон и оголяют физиономию (два верхних фото на рис. 9^>б).

Прежде чем продолжать, я считаю нужным обратить ваше внимание на то, что кожа приматов, обладающих цветовым зрением, вовсе не обязательно должна быть цветной, как полагают некоторые ученые и журналисты. Фактически они утверждают, что раз цветовое зрение возникло для того, чтобы видеть кожу, значит, у приматов, которые различают цвета, кожа постоянно должна быть ярко окрашенной (обычно подразумевается, что красной). Кожа некоторых приматов с цветовым зрением – например, японского макака или лысого уакари – в самом деле кажется нам красной, но это означает лишь, что их фоновая окраска отлична от нашей. (Даже в рамках нашего собственного вида существует множество вариантов фоновой окраски.) Как мы обсуждали выше, себе они, вероятно, кажутся не красными, а скорее бесцветными, и это помогает им замечать отклонения от цветового стандарта. Если бы они воспринимали свою кожу как красную, они были бы в значительно меньшей степени способны улавливать мельчайшие колебания цвета, которые цветовое зрение призвано различать. Цветовое зрение предопределяет красный цвет кожи не более, чем способность различать акценты обязывает человека растягивать слова на южный манер. У приматов, различающих цвета, кожа должна быть голой, а не обладающей каким-либо определенным оттенком. Действительность подтверждает эти наши предположения.