Революция для своих. Постиндустриальная Утопия - стр. 37
Хорошей иллюстрацией осознания является известная притча о слепцах, которым предложили описать слона. И поскольку каждый ощупывал животное лишь с одной стороны, их описания слона разительно отличались. Примерно так выглядит знание, добытое некритическим, или ленивым разумом. Подлинно познающий ощупывает мыслью (как слепцы ощупывали руками слона) предмет исследования до тех пор, пока не будут достигнуты границы в восприятии предмета. Обнаружить целостность, законченность картины – цель понимания. Слепцы же продемонстрировали такую же слепоту своего сознания, ограничившись ощупыванием слона только в одной плоскости.
«Мыслить – значит распознавать структуру» (Габриэль Марсель). Целью подлинного мышления является понимание, которое – суть научной и особенно философской деятельности. Если целью науки является добыча каких-то новых знаний, то философия не продуцирует никаких специфических знания, выступая прежде всего гимнастикой осознания. Чем на меньший объем знаний опирается философ в своих рассуждениях, тем качественней его философия. Ведь философ имеет дело с чистым бытием, постигая его чистым разумом. А чистота разума предполагает его максимальное освобождение от какой-либо предвзятости, готового знания.
Тут философия сближается с математикой, которая является самой чистой наукой и которая ничего на самом деле не знает, являясь ключом к пониманию всего. Если мир является некоторым набором иллюзий (ведь ни одно знание не может претендовать на полноту), нарисованным в каморке папы Карло на холсте очагом, то математика выступает ключом, отпирающим дверцу, скрытую за холстом. А любопытный нос Буратино – это воля философа, который пробивает эту иллюзорную картину и видит потайную дверцу. Философ, глядя на мир, должен видеть предметы и явления, а их связи и отношения, структуры и системы. Это есть и математика, и чистое бытие, в котором все частное теряет значения, уступая место всеобщему, вневременному. А вот факты и акты изучают науки, особенно прикладные. Они имеют дело с конкретикой, объектами и субъектами, а не чистым бытием. Но применяемые науками методы тоже математические или философские, только направлены на узкий предмет.
Мы часто принимаем за знание чье-то авторитетное мнение, навязанное, или рекламируемое. Единственная нить Ариадны в лабиринте бытия – понимание, опирающееся на общие законы этого бытия. Понимание или осознание – ключ к конкретному знанию, вытекающему из реального опыта, ведь разные структуры бытия могут существовать как очень долго, так и возникать и исчезать прямо на глазах. Распознавание этих структур, как вечных, так и мгновенных – всегда работа, процесс. С точки зрения функционирования сознания, знание относится к памяти, а понимание принадлежит «сцене». Конечно, невозможно чистое понимание без знания хотя бы чего-то, но лучше меньше знать (помня, что любое знание относительно) и больше осознавать – развивать способность выхватывать из реальности актуальное знание, являющееся не набором фактов, а скорее их динамическим взаимодействием.