Революция для своих. Постиндустриальная Утопия - стр. 25

Конечно, не любой психоделический опыт – продукт здоровой психики. Химические отравления, психические расстройства, физические повреждения могут стать причинами галлюцинаций. Но однозначных критериев, которые бы отделяли «здоровую психоделику» от «нездоровой» пока нет. Можно говорить лишь, что часть психоделического опыта мы принимаем добровольно и способны его контролировать (прекратить принимать алкоголь или психотропный препарат, перестать читать книги, слушать музыку, мечтать, рисовать, писать и т.д.), в других же случаях этот опыт обретает над нами власть. Хотя и такое разделение нельзя считать равнозначным здоровой и нездоровой психоделике, ведь сны мы тоже не контролируем, да и воля может оказаться подчиненной внешним воздействиям, о чем мы даже не догадываемся. Например, некоторые паразиты, поселяясь в теле, способны влиять на поведения животных или человека. Поэтому участие сознания и воли в контроле психоделического опыта можно считать «смягчающим обстоятельством» при его оценке.

«Сцена» нашего сознания тоже имеет дело с психоделическими по своему характеру явлениями. Особенно это касается «будоражащих воображение» образов и идей. Чем более развито воображением, чем больше репертуар «сцены», тем сильнее психоделическая составляющая сознания. В основе такого психоделического опыта лежит субъект-субъектный характер связи между волей и явлениями на «сцене». Обычно это происходит до тех пор, пока эти явления не понятны; найдя им объяснения, мы отправляем их на полку «познанное» – в память.

Можно говорить о диалектике (то есть диалоге) знания и понимания, где понимание – волевой процесс, направленный на познание чего-либо, а знание – все то, что сознание уже определило для себя как понятое, а потому не актуальное. Все, на что разум направляет свои усилия, выступает для него субъектом, ведь субъектность определяется способностью сопротивляться. Чем сильнее что-либо сопротивляется (в том числе и познанию), тем выше его субъектность. Соответственно, чем больше творческой работы совершает разум, тем чаще он сталкивается к субъектностями, принадлежащими миру образов, идей, физических свойств и т. п. Любое настоящее познание происходит через такое субъект-субъектное общение, даже если источником ответов, получаемых разумом в этом диалоге, выступают неживые предметы.

Психоделическим инструментом является и сам мозг, способный вырабатывать вещества, сходные с растительными опиатами. Вполне вероятно, что появление человека разумного стало итогом знакомства наших предков с растениями или грибами, стимулирующими психику, расширяя возможности восприятия. Именно так выглядит одна из теорий возникновения сознания – «гипотеза упоротой обезьяны».