Революция для своих. Постиндустриальная Утопия - стр. 10

Любая субъектность имеет свои границы. И если для восприятия границы субъектности одни, то сознание, будучи более сложным проявлением психики, выявляет новые, специфические границы субъектов. Эти осознаваемые границы субъектности стоит называть юрисдикцией – пространством своего права. Только субъект может чем-то владеть, в том числе правом. Объект владеет только свойствами, а вернее они владеют им. Субъект тоже обладает свойствами, но часть из них он может менять самостоятельно.

Чтобы полнее реализовывать субъектность, часто приходится использовать объекты. Например, человек с лопатой более субъектен в рытье канав, чем пользующийся лишь руками. А человек с ружьем более субъектен, чем человек с палкой. Таким образом, в некоторых проявлениях субъекта нельзя рассматривать без вещей, имущества, являющегося продолжением его субъектности, частью его свободы, способствующей реализации его воли. Без экскаватора экскаваторщик перестает быть собой. Без компьютера нет субъекта программиста и т. п.

Еще одна особенность субъектности проявляется через характер социальной жизни. Даже будучи субъектами, во многих ситуациях мы склонны вести себя как объекты – приобретаем мягкость или становимся твердыми, если кто-то пытается воспользоваться этой мягкостью. «Лучше быть мягким снаружи и твердым внутри, чем твердым снаружи и мягким внутри» (Лао Цзы). Здоровое общество делает своих членов мягкими снаружи, поскольку настроено на уважение субъектности. В больном обществе приходится быть твердым снаружи, чтобы защитить свои права, здесь слишком часто приходится обозначать или отстаивать свои границы.

Есть две стихии, способные превращать изначально уникальные по своей форме камни нашей субъектности в подобие гладкой гальки, или прибрежной песчинки – океан природы и общественное море. Человек, находящийся под постоянным давлением, трансформирует свою личность либо в «песчинку», уподобившись большинству и стремясь ничем не выделяться, либо, сохраняя острые грани, приобретает толстокожесть, гарантирующую недосягаемость внешних воздействий к его мягкой сердцевине. Субъектность первых занижена, поэтому конформисты легко поддаются влиянию всего, что способно оказывать давление, демонстрировать силу. А вторые, в которых часто превращаются субъекты, обличенные властью, обладают искаженными представлениями о себе и мире, поэтому тоже не могут быть свободными. Владеющий многим нуждается в соразмерной этому силе, позволяющей защитить приобретенное, что способно свести на нет развитие всех прочих сторон субъекта, низводя его до раба вещей или приобретенного положения.