Революция - стр. 58
Он помолчал, затянулся самокруткой, по-прежнему пряча ее от ветра в кулаке.
– Как говаривали в старину, «я кормлюсь своей шпагой».
– Родом из Штатов?
– Из Ирландии. Из Монигалла, о котором я ничего не помню. В Америку меня привезли ребенком.
Поезд шел своим путем, вагон потряхивало, колеса постукивали на стыках рельс. Полоска света на горизонте становилась шире и, закрывая низкие звезды, меняла цвет с синевато-серого на бледно-оранжевый. Теперь уже можно было рассмотреть паровоз, хвостовой вагон и в вагоне головном – сгрудившихся среди тюков и мешков людей в пончо и сомбреро.
– А как ты с нею познакомился? – Мартин, смирившись с разговором на «ты», показал на Диану. – Как ты из пулеметчиков попал в сопровождающие американской журналистки?
– Ах, с ней… По чистой случайности, как и все в этом мире. Однако же поладили как нельзя лучше. Обещала помянуть меня в своих статьях.
– Кажется, она умеет добиваться своего.
– Четыре дня назад она явилась в главный штаб со своим всегдашним видом королевы, совершающей официальный визит, и с рекомендательными письмами. Ну и этот щеголеватый недомерок тотчас согласился.
– Какой недомерок?
– Мадеро же! Самый главный. А меня, как единственного американца, приставили ее сопровождать, охранять и прочее. Мило, правда? Все почему-то уверились, что, раз мы соотечественники, а она женщина, приставленный будет вести себя как пристало джентльмену.
– И ты ведешь? И не пристаешь?
– К кому? Куда?
– Себя! К ней!
– А-а, ты вот о чем… – Логан немного подумал. – Джентльменство, дружище, – понятие относительное. А о прочем спроси ее самое, когда проснется.
Мартин взглянул на спящую Диану.
– Диковато, конечно, видеть тут женщину… Иностранку, я хочу сказать.
– Ну, эта женщина – особого сорта. Она трудностей не боится, привыкла колесить по свету и свои проблемы решать сама. Мисс Палмер, могу тебя заверить, не из монастырского пансиона вчера вышла.
– В любом случае это дело требует отваги, – с сомнением сказал Мартин. – Она ведь рискует нарваться на…
И осекся, не уточнив, что именно имел в виду. От картин, возникших в его воображении, он смутился.
– Это да, – убежденно согласился Логан. – Этим рискует. И многим другим тоже.
И замолчал, словно оценивая только что сказанное, а потом снова раскатился ехидным смешком, который Мартину слышать было почему-то неприятно:
– А ведь она недурна, согласись? Сухопарая, долговязая, но совсем даже недурна. Я был бы не против, чтоб она рискнула со мной.
Он открыл кожух подрывной машины – «Сименс-Хальске» в приличном состоянии, накануне захваченной у федералов, – подсоединил провода и повернул ключ, приводя в движение механизм. Триста метров телефонного кабеля вились по пересохшему дну оврага и были прикреплены к четырем зарядам динамита, установленным на центральных опорах моста.