Революцией сломанные судьбы - стр. 37

– Серж, это моя сестра Александра, я рассказывала Вам о ней, а вот моя мать, Вы уже знаете её…

– Ольга Николаевна, – закончил Сергей Петрович, – ты, дорогая, столько о них рассказывала, что я будто знаю их всю свою жизнь, – сказал он, низко посмеиваясь. Это был невысокий коренастый человек с широкими плечами и прекрасной осанкой. Лицо его было весело, серые сильно открытые глаза игриво разглядывали гостей, брови были приподняты, а уголки губ слегка подрагивали. У князя был большой нос, гармонично смотревшийся на его по-барски крупном лице, которое обрамляла копна густых, чёрных, кучерявых волос, – Ну здравствуйте, дорогие! Безмерно рад видеть вас в Москве.

– Добрый вечер, Сергей Петрович, спасибо Вам за столь приветливое обращение с нами, – проговорила княгиня, глядя спокойно на своего будущего зятя.

– Мы поужинали без Вас, – сказала Ольга, – гости голодные с дороги были, думала, Вы раньше приедете, но потом Ваш лакей…

– Дорогая моя, прошу, забудь слово «Ваш», Вы – моя невеста, теперь у нас всё общее, – выговорил он, влюблено глядя на Ольгу, – а теперь, позвольте решим, обращаться «на Вы» до свадьбы будем? – Ольга стыдливо улыбнулась, краснея с каждой секундой всё гуще, а сам князь К., глядя на непорочно-смущённое выражение лица своей невесты, казался ещё довольнее, радостнее и, отчего-то, красивее.

Ночь быстро сгущалась над городом, и Александре тут же наказали отправляться в спальню – готовиться ко сну. Поднявшись на второй этаж, Александра увидела средних размеров круглую комнату, в которой, помимо всех обычных для спальни вещей, стояло фортепиано. Стены, открашенные в бледно-фиолетовый, были покрыты многими картинами, пейзажами, в основном. Потолок был также расписан, из-за чего создавалось впечатление купола. Видимо комната эта была одной из любимых у прежних хозяев. На фортепиано стояло два бронзовых канделябра с давно оплавившимися, запылившимися свечами. Над инструментом висел единственный в комнате фотографический портрет. Не молодая, красивая женщина, одетая в пышное бальное платье, стояла, грациозно развернув плечи, и смотрела темноволосого мужчину с густыми, причёсанными бакенбардами, который не грубо, не нежно, но скорее несколько серьёзно взирал на неё в ответ, сжимая в большой грубой ладони белую, маленькую ручку жены. «Он всё-таки хороший, хоть и слишком милый, – подумала Александра о Сергее Петровиче, глядя на счастливую пару своих предков, – зря я так плохо о нём думала». До этого момента Алекс действительно скверно думала о князе К., потому что была уверена, что он отбирает у неё сестру, но сейчас она видела, как княжна счастлива с ним, и как он любит её, и потому сама была счастлива.