Ревность - стр. 28
– Больно, – голос сорвался, выдавая писк.
– А ты не ври.
– Так я и не вру. Зачем мне Пётр, если я люблю тебя.
Вопреки ожиданию рука, ласкающая бедро, сжалась сильнее. На коже к завтрашнему утру точно проявятся мужнины отпечатки пальцев.
– Когда жёны любят, Мира, то не хохочут с посторонними мужчинами, поощряя тех к неформальному общению.
– Гер, ну в самом деле, – говорить трудно, удерживаемая им челюсть побаливала, но я упрямо вознамерилась достучаться до него, – он же первый подошёл ко мне, я его не искала и не стремилась к общению. Мне абсолютно всё равно до тех людей, кто разговаривает со мной на мероприятиях, которые посещаю, между прочим, потакая твоей прихоти. Я просто ждала, когда ты освободишься. Вот и всё.
– А я разве сказал что-то об этом? – пальцы на челюсти наконец разжались, и поползли вниз, ныряя в декольте и обхватывая полушарие груди. Знакомые мурашки тут же побежали по коже, пробуждая все тактильные рецепторы. – Я всего лишь отчитываю тебя за то, что во время беседы с посторонним мужчиной, ты вела себя развязно.
В этот момент его пальцы сжали сосок, причиняя сладкую боль. Ответный спазм внизу живота не заставил себя долго ждать. Поэтому мой мозг и не смог быстро обработать информацию, полученную последней. Болезненный укус чувствительного места под ухом быстро стряхнул липкое марево:
– Я и развязно? Гера, как ты можешь говорить такое?! Особенно после случившегося.
Его ладонь с груди взметнулась вверх и сомкнулась вокруг шеи.
– Не играй со мной, Мира, – когда-то синие словно морская глубина, а сейчас затопленные тьмой глаза прожигали душу насквозь, – советую поверить мне на слово и не проверять на личном опыте. Для тебя игры ничем хорошим не закончатся.
Пальцы сжимались сильнее, ограничивая поступление воздуха, но не лишая полностью кислорода. Мои вдохи стали поверхностными, рваными. Но я не верила, что мужчина, который демонстрировал мне прежде ничего кроме любви, способен на жестокость. Меня пугали перемены в нём, но я не боялась физических угроз. Как бы странно он себя не вёл, в каких бы глупостях не обвинял, я твёрдо знала, что Гера не способен причинить вред женщине.
– Как скажешь, – покорно согласилась с целью успокоить всколыхнувшуюся нежданную ревность.
Он провёл носом по щеке, шумно вдыхая аромат, плотно вжимаясь своим телом в меня. Ладонь с ноги вдруг сместилась к развилке между бёдер и пальцы принялись потирать лоно через ткань белья.
– Гера, что ты делаешь? – голова слегка кружилась, но я не забыла про наказ врача поберечь женское здоровье.
– А на что похоже, – хриплый голос резанул по взвинченным нервам, действуя сильнее любого афродизиака.