Ревность и Секс. Сборник секс-рассказов - стр. 6
Кликаем. По экрану побежали возникающие и исчезающие черные окна с кодом, вентилятор загудел, замигал индикатор сети, потом все пропало, включая файл на фешке. Михаил посмотрел на потолок – тот был на месте. Ну и классненько. Пора ехать. Пива купим по дороге. Новости послушаем. Поехали? Вперед.
Михаил сидел за рулем своего темно-синего Х5, левой рукой держал руль, а правой щелкал плеер. Зазвучал Rammstein «Stripped»:
Возьми мою руку,
Вернись на землю,
Давай уедем прочь
Всего на один день.
Позволь мне увидеть тебя
Обнажённой.
Позволь мне услышать, как ты
Говоришь только для меня.
Позволь мне услышать, как ты
Плачешь только для меня.
Вот умеют же немцы, когда хотят. Надо Тимке позвонить. Он клипнул в экран смартфона.
– Привет, брат.
– Привет, Майкл. Классный у тебя музон.
– И не говори. Слушай, мне тут надо уехать на несколько дней. Так ты там присмотри за доставкой и прочим. А за сайтом я и сам присмотрю.
– А ты куда собрался?
– Да отдохнуть надо. Устал я чего-то. Дистония прям.
– Кто? Это телку так зовут?
– Да ну их в жопу, этих телок. Без них спокойней.
– Ага, так ты с Белкой поцапался.
– Та нет. Расстались мирно. Без увечий.
– Так я тебе и поверил.
– Ну чесслово. Пиратское. Все путем.
– Ну ладно, твое дело. А ты куда сам-то?
– Поживу в «Лесных озерах» пару дней, а там посмотрим. Только ты, блин, никому ни гу-гу!
– Да я что, я могила.
– Ну бывай, до связи.
– Держись там.
– Ладно.
Михаил выехал из города, ветер приятно обдувал разгоряченное лицо в открытое окно, Rammstein разгонял тучи на душе. До «Лесных озер» он доехал минут за сорок, заполнил бланк, взял ключ, заказал на вечер кучу бутербродов и отправился в коттедж. Домик действительно стоял в самой глубине территории, за ним виднелся сруб небольшой баньки. Он вошел, огляделся, бросил сумку и отправился в душ. Вода была горячей, уставшее тело расслаблялось, он растерся полотенцем, забрался на кровать и решил почитать, нашел в планшете «Песнь Ахилла» Мадлен Миллер, во, в самый раз, расслабился, глаза его сами закрылись, и он заснул.
Снились ему кони, запряженные в боевые колесницы, дико скачущие с пеной на удилах, звон бронзовых мечей и дальнее зарево пожара. Солнце садилось за стены крепости, тело его все ныло, пот струился по груди, кожаные ремни сандалий сдавливали икры, вожжи натерли ладони. У колесницы не было рессор, она подпрыгивала на ухабах, сзади раздавался стук. Он оглянулся – тело его врага было привязано за ноги к днищу, голова в медном шлеме болталась и колотилась о камни; мрачное удовлетворение заполняло его душу.
Михаил расплющил глаза: напротив него в кресле сидела Белка, засунув ладони под ляжки, по лицу ее текли слезы, она смотрела прямо на него. Он глянул в окно – уже почти стемнело.