Ревность 2 - стр. 32

А примерно в конце марта вместе с телефонным звонком я получила неожиданное приглашение.

— Здравствуй, Мира.

— Добрый день, Пётр.

— Совсем забыла меня, не звонишь, даже не поинтересуешься как дела.

— Откуда же мне знать, что ты не занят?

— Вот заодно и выяснила бы. Тем более выходные дни никто не отменял.

Я не знала, когда и в чём умудрилась провиниться, но раздражение в голосе Загороднева мне не понравилось.

— Послушай, Петя, я не понимаю, какие у тебя могут быть претензии ко мне. Ты вроде взрослый человек. Захотел бы — позвонил сам. Если не позвонил — значит не так уж и хотел. Я тебе ничего не обещала, чтобы…

— Извини, — перебивший мою отповедь мужской голос окрасился сожалением, —день сегодня не самый удачный.

— Вот и я о том же. Не хочу становиться крайней незаслуженно.

— Видимо привык, что всегда приходится командовать. Словно люди разучились принимать самостоятельные решения.

— Инициатива наказуема, помнишь?

— Нет, просто зажрались. Зарплату привыкли получать вовремя, премию получают регулярно. Зачем напрягаться, когда, итак, всё дадут? — Загороднев снова рассердился, а я окончательно утратила смысл беседы. Я, конечно, догадалась, что он был зол на своих сотрудников, но никак не могла взять в толк для чего эта информация мне.

— Петь, я всё равно ничего не понимаю. Давай попозже созвонимся?

— Подожди, Мира. Я ведь звоню не просто так.

«Вот с этого, господин Загороднев, и стоило начинать», — с трудом удержалась, чтобы не сморозить глупость, на которую он мог обидеться.

— Это из-за проекта, да? Никто не хочет связываться? — Напряглась в ожидании безрадостных новостей.

— Что? Какого ещё проекта? А, ты про детский центр…

Разумеется. Это мы с сёстрами от страха получить отказ извелись напрочь, а толстосумы переживали совсем по иному поводу — как бы не спустить в унитаз с таким трудом накопленное, заработанное и нисколько неворованное богатство.

— По твоему вопросу подвижек пока нет, — сообщил Пётр, — но у меня к тебе встречное предложение. Не знаю в курсе ты или нет, у жены мэра день рожденья, по радостному поводу в субботу он организует приём.

— Только не это, — не сдержала страдальческого стона, — ненавижу дурацкие сборища. Это же её личный праздник. В конце концов купил бы ей муж путёвку в Европу, и ехала бы она со своими подружками эпатировать средиземноморье.

— Не знал, что ты столь щепетильна в вопросах досуга.

— Приглашение к мэру не досуг, а обязаловка. Тем более какой идиот по доброй воле засунет голову в террариум без защитной экипировки.

Загороднев громко расхохотался: — Ты нечто, Мира. Но отметиться нужно. И не только мне.