Реверс - стр. 50
Впрочем, ни у деловитого следователя прокуратуры, ни у молчаливых сотрудников ФСБ, ни у криминалиста, перемазавшего все пригодные следовоспринимающие поверхности графитовым порошком, ни у подружек-понятых, измаявшихся от вынужденного молчания, подобной художественной ассоциации не возникло.
12
21 мая 2004 года. Пятница.
16.20–17.00
В кабинете Кораблёва начинался мозговой штурм. Чтобы не мешали, заместитель прокурора закрыл дверь изнутри, отключил городской телефон. На столе его царил идеальный порядок, материал в отношении архитектора был сложен аккуратной стопочкой. Записи, сделанные в процессе изучения, состояли из одиннадцати позиций.
– Первый вопрос. Дело возбуждаем? – Кораблёв вопросительно глянул на Самандарова.
– Возбудить не проблема. Перспектива какая? – потёр лысину следователь.
Расхлёбывать кашу в случае неудачи предстояло ему.
– О перспективах сейчас не говорим. Говорим об основаниях для возбуждения уголовного дела, – зампрокурора таранил защиту. – Достаточные основания имеются?
– Формально имеются, – с заминкой согласился Самандаров.
– И повод и законные основания в наличии, Рафаил Ильич! – Кораблёв изрёк с профессорской назидательностью.
При этих словах Яковлев приободрился. В рамках расследования уголовного дела его шансы вернуть утраченное возрастали. Кроме того, появлялся лишний оправдательный довод перед начальством.
«Прокуратура не считает ситуацию безнадёжной, товарищ полковник!»
– По какой статье возбуждаемся, Александр Михайлович? – воодушевления в голосе Самандарова не наблюдалось.
– Двести девяностая, часть вторая[74].
– В отношении конкретного лица?
– А по другому как? В отношении неустановленного – глупо. Чего голову в песок прятать?
– Обыски во всех кабинетах будем проводить? – комитетчик напомнил следователю о его решительных намерениях.
– Погоди, Тимур Эдуардович, шашкой махать, – Кораблёв поморщился, как от кислого. – Это исполнительная власть, а не колхоз «40 лет без урожая». Глава уже звонил Аркадьичу, возмущался, что вы там тридцать седьмой год устроили, людей свободы передвижения лишили. Определяйте приоритеты. Сколько всего кабинетов соединяет эта шайтан-труба?
– Шесть кабинетов, в них одиннадцать работников. В одном кабинете один человек сидит, а в пяти – по двое. Одна сотрудница в декретном отпуске. Живых имеем десять душ.
– Нарисуй схему с номерами кабинетов и фамилиями сотрудников, – заместитель прокурора подвинул майору лист бумаги и фломастер.
Яковлев набросал шахматку, ориентируясь на штатное расписание.
– Скорее всего, Левандовский скинул деньги в кабинет, где сидит один человек, – резонно предположил Самандаров. – Кто его близкие связи?