Рене по прозвищу Резвый - стр. 42

На Рене набросился коренастый коротышка с саблей в одной руке и здоровым ножом в другой. Рене поначалу отбивался довольно успешно, но тот действовал с таким напором, что оттеснил его к упавшей мачте. Здесь Рене пришлось тяжелее, потому что нужно было смотреть под ноги, чтобы не споткнуться о веревки и парусину. И тут он чуть не лишился жизни, потому что едва не пропустил удар. Правда, на это была веская причина – почти под ногами у себя Рене заметил лежащего на спине Сиплого. Нет, он не был мертвым, его «всего лишь» придавило мачтой. По шею замотанный в парусину старый пират пытался выбраться, но, судя по перекошенной физиономии, у него это не получалось. Однако хуже всего было то, что с другой стороны к Сиплому приближался матрос с явным намерением прекратить его мучения и помочь расстаться с никчемной жизнью. Этого Рене допустить не мог. Кое-как отбив очередной удар коротышки, он резко наклонился и дернул за валяющиеся веревки, которые тянулись прямо под ноги к его малорослому противнику. Тот, не ожидавший такой подлости, покачнулся, и Рене, не разгибаясь, рванулся вперед, сбивая его с ног и одновременно всаживая саблю ему в живот. Коротышка захрипел, дергаясь, как марионетка, но Рене уже не обращал на него внимания. Вскочив, он побежал к матросу, который направлялся к Сиплому, и успел в самый последний момент. Тот, сидя верхом на Сиплом, уже опускал нож к его шее, чтобы перерезать глотку. Рука Рене как-то сама поднялась и резким движением снесла матросу голову с плеч, как кочан капусты. Голова укатилась куда-то в сторону, а тело упало рядом с Сиплым, заливая парусину кровью. С трудом сдерживая подкатывающую к горлу тошноту, Рене отпихнул его в сторону и принялся освобождать приятеля. Ему пришлось потрудиться, чтобы сделать это. Оказалось, что Сиплому повезло. У него придавило только одну ногу, да и то не сильно. Не расплющило, как можно было ожидать, и даже не сломало, а «всего лишь» прищемило, но он все равно не мог выбраться из-за адской боли в придавленной конечности. Рене, поминутно озираясь, залез под мачту, с усилием подналег на нее, сдвигая по чуть-чуть, по крошке, по волоску, но этого оказалось достаточно. Нога Сиплого вскоре оказалась на свободе. Тяжело дыша, Рене отпустил мачту и вознес хвалу небесам. Право же, он не чувствовал себя способным отрезать от ноги Сиплого защемленный кусок, да и вряд ли бы тот это одобрил.

Рене вылез на свет божий, взял бледного до синевы пирата под мышки и осторожно потянул. Тот позеленел, но сознания не потерял. Только тихо осыпал проклятиями этот проклятый мир, этот гребаный корабль, этих сволочей матросов и этого сукиного сына сопливого идиота, который не давал ему спокойно сдохнуть на этой поганой палубе.