Реквием по любви - стр. 57
Соня виновато поглядывала на Гордеева старшего, отчитавшего ее, словно нашкодившего ребенка.
– Хочешь сказать, мы должны сидеть и ждать, чем дело кончиться? – вспылил Андрей, – Меня одна мысль о том, что они сейчас наедине, до белого коленья доводит. А ты предлагаешь вообще не вмешиваться?
– Очень мудрая мысль, Гордей, – оживился Пашка, поддерживая Алексея, – Полностью согласен, и предлагаю завершить консилиум.
Андрей на Соколовского даже внимания не обратил, лишь ближе подошел к брату, и недоуменно смотрел то на него, то на Соню:
– Я, по всей видимости, вообще не в курсе последних событий, да?
Соня густо покраснела, пытаясь, отстранится от мужчины. Гордеев сопротивляться не стал, но не упустил возможности слегка притянуть ее к себе за талию.
– Возможно, – снисходительно ответил Алексей, выдавая минимум информации.
В зале почти никого не осталось, за исключением толпы девушек, дружно шагающих мимо них в туалет. Одна из них, заметив Соню, остановилась, удивленно присвистнув:
– О, Алмазова! Смотрю, времени зря не теряешь. Решила на рекорд пойти?
– Какой еще рекорд, – огрызнулась Алмазова, – Напилась – иди домой!
Девушка пошатываясь, приблизилась к ней:
– Ну как же! Раз с младшего Гордеева внезапно переключилась на его старшего братца, значит, либо сравнить между собой все их «достоинства» решила, либо просто втроем попробовать. А втроем – это рекорд.
Соня стояла с разинутым ртом, опасаясь даже бегло посмотреть на Алексея.
– Будь ты мужчиной, – прорычал Андрей, – Я бы тебе, за твой поганый язык, башку оторвал. Иди куда шла, Катерина!
– Погодите, – глупо хихикнула девушка, кивнув в сторону Алексея, – А он что, про вас не в курсе?
Схватив ее за локоть, Андрей пытался увести девушку в сторону:
– Топай отсюда, тебе говорят!
– Опять, ты эту с*ку выгораживаешь! – истерически завизжала Катерина, вырывая свою руку из его захвата, – Я с ума по тебе сходила, а ты ее предпочел. Весь институт знает, что ты спишь с ней! И девственности ее лишил тоже ты. Два года назад. Все об этом знают!
Алексей стоял как громом пораженный. Достаточно было взглянуть на побледневшего, как полотно брата, и на перепуганную Соню, чтобы понять – Катерина говорит правду.
Соне казалось, что еще чуть-чуть, и она грохнется в обморок от стыда и ужаса. Алексей брезгливо отдернул руку с ее талии. Сердце больно-больно сжалось в груди. Голова гудела, рискуя разлететься вдребезги.
– Все не так, – Алмазова, что было сил, вцепилась в рукав мужчины, – Не слушай! Все не так!
– Однако, ты не говоришь, что это неправда, – процедил сквозь зубы Гордеев старший, и без труда освобождившись от ее захвата, быстрым шагом направился к выходу.