Реквием по любви. Грехи отцов - стр. 3
– Хорошо, – сказала она, борясь с собой. – Я попробую.
Было далеко за полдень. Бабушка прилегла на часок. А Лиза, устроившись в летней беседке с деревянным столом и резными лавками, принялась изучать свою находку – сокровище, оставленное мамой. Пока никто не видел, положила кольцо, подаренное Похомовым, внутрь коробки. Даню сменил Матвей. Лиза предусмотрительно попросила мужчину остаться на крыльце, чтобы в этот интимный момент побыть одной. Долгое время изучала небольшую стопку фотографий. Своеобразная история семьи. Несколько снимков отца. Совместные фото их с мамой. И даже Лиза попала на некоторые. На душе щемило. Вроде и слово себе дала – не плакать более, однако чувства были на пределе. Девушка вибрировала от напряжения, как натянутая струна. Жестоко. Там они живы и счастливы. А здесь, в настоящем, их уже нет.
«Дышать! Нужно просто глубже дышать…»
Далее в руки ей попался небольшой блокнот, сплошь исписанный иностранными фразами. Ничего не скажешь, мама была сентиментальной – вела личный дневник, хоть и умело шифровала содержимое. Запечатанные письменные конверты с жирными цифрами «один» и «два» девушка отложила в сторону. Тут же потянулась к небольшой круглой коробочке. Открыла и ахнула. Аккуратно срезанный пучок волос.
Не рыжий! Темный. Частичка отца…
Дрожащим пальцем прикоснулась и прохрипела севшим голосом:
– Мягкие!
На дне коробки лежали золотые украшения с камнями. Кольца. Серьги. Браслеты. Не битком, как в пиратском сундуке с сокровищами, но по нескольку пар. Один предмет явно выделялся. Мужской перстень. Такой огромный, что в нем поместилось бы полтора Лизиных пальца. Рассматривая изделие, она грустно улыбалась. Тоже папино. Казалось, будто сейчас, в этот момент, происходит воссоединение семьи. Сердце в груди уже отбивало торжественную барабанную дробь. Уверенно, ничего более не опасаясь, Лизавета вскрыла конверт под номером один.
«Моя душа… мой воздух…
Если ты читаешь это письмо, значит, все хорошо. Просто пришло время. Либо же наоборот – очень плохо, и поиск ответов обусловлен необходимостью, а меня нет в живых. Молю Господа, чтобы вариант оказался первым. Но особых надежд не возлагаю… Он давно меня не слышит.
Что-то надвигается, доченька. Нутром чувствую. Будто… Кир все крепче обнимает. А я, как прежде, млею… теряю волю и поддаюсь, делая решительный шаг к нему навстречу.
Потому и собрала в одном месте всю важную информацию, которая поможет тебе во всем разобраться. Пришлось перестраховаться – большинство записей сделано на немецком. Как жаль, что ты не питаешь такой же страсти к языкам, как я. Тем не менее придется постараться и перевести их. Не ленись. И будь осторожна. Никому не доверяй. О втором письме никто не должен знать, милая. И, Лиза, родная… если в твоей жизни все хорошо, не читай его. Не лезь в эту трясину. От нее не отмыться. И прежней уже не стать. Хорошенько подумай!