Ректор для попаданки - стр. 17
Ректор молчал. Очень тяжело молчал. Меня словно бетонной плитой к полу прижимал взгляд потемневших серых глаз.
Пространство между нами настолько наэлектризовалось, что, казалось, подними я в воздух вилку утюга, как тот мгновенно раскалится.
— Миау! — сонно зевнули с соседней подушки. Внимание цепких глаз тут же убежало к моей белой пушистой спасительнице, а я незаметно выдохнула. Ух, вот это я выдала!
— Это неприемлемо. — Ответил Снежке ректор и покачал головой.
Кошечка что-то возразила этому упрямому бревну, но тот оставался непоколебим.
— Нет, Снежианна. Не обсуждается. Наша... кхм... гостья, — он так ядовито выделил это слово, что я всеми фибрами души прочувствовала гостеприимство Эдмонда, — будет спать в своей комнате.
Я хмуро сползла с барской постельки, демонстративно расправила одеяло и с вызовом посмотрела в лицо ректору.
— Ведите меня в мою камеру, о суровый надзиратель! Позвольте провести последние часы ночи в тишине и покое, без упрёков и надуманных обвинений.
— Не нужно паясничать, — хмыкнул ректор и даже вроде без злости. Да неужели? Наконец проклюнулось здравомыслие?
— Хорошо, — примирительно сказала я. — Откинем шутки в сторону. Если говорить откровенно, то мне очень, вот прям катастрофически как очень нужно принять ванну, поспать и поесть. Именно в таком порядке. Мытарства по вашему миру и столь суровое гостеприимство очень меня утомило. А завтра, как мы все уже знаем, мне нужно предстать перед СПРАВЕДЛИВЫМ СУДОМ. Давайте отложим нашу непримиримую вражду до завтра, а сегодня побудьте немного гостеприимным хозяином. Я же не многого прошу?
— С огромным — слышишь? — огромным удовольствием я бы тебя придушил.
Ректор замолчал, кривя губы, а потом поправился:
— Или усыпил. Чтобы не видеть и не слышать до СПРАВЕДЛИВОГО СУДА. Но, к моему искреннему сожалению, Снежианна отчего-то желает иметь тебя при себе.
Он шумно выдохнул и достал откуда-то из воздуха огненную нить. Я шуганулась к кровати, но Эдмонд презрительно усмехнулся:
— Не бойся, это не для тебя.
Он принялся водить нитью по воздуху, плетя кружево, и я уставилась на это действо завороженным взглядом. Выходило очень красиво. Как будто вдохновенный художник рисовал картину без холста и кисти! А Эдмонд одним движением руки послал сплетённую картину в глубину спальни. Я с разочарованием увидела, как огненное кружево расплылось, распалось на кусочки и впечаталось в стены и окна. И пропало.
— И что это было? — спросила с любопытством. Ректор покосился на меня и буркнул:
— Защитное заклинание против сплетен и кривых языков.