Реинкарнация: Последний из рода Тьмы - стр. 21
Сила алхимика – мне неизвестна. Дедушка про них мало говорил, и всегда с какой-то горечью в голосе. Может потерял кого из знакомых, может знал кого-то, не знаю. Все расспросы заканчивались одной фразой: «Не дай бог встретиться им на пути.»
Когда юноша коснулся центра своей груди, а как оказалось, пуговицы, она треснула, и из нее вылетели красные лучи, а-ля тентакли, которые сформировались в щупальца и начали увеличиваться в длину в геометрической прогрессии.
Было... интересно, но в этот момент, я задумался, а не свалить ли мне под шумок, пока шальной... А, что там у осьминогов? А... Пока щупальцем не прибило, словно комарика.
Алхимик стояла и ничего не делал. Я не мог судить, улыбается она, смеется, или трясется от страха, но догадывался, что с ней – не все так просто.
Десяток щупалец, словно по команде, ударили одновременно и в одну точку, в Люси. И рассыпались о незримую преграду, а тело алхимика лишь озарила вспышка.
«Какая-то оболочка? Любопытно...»
Она не ответила парнишке, лишь скрестила руки на груди, и что-то пробормотала, но что – я не услышал. А вот тот, кому это послание предназначалось, явно рассвирепел.
Пуговицы трескались каждую секунду, выпуская наружу что-то сильное и неведомое для меня раньше.
То были призрачные огненные силуэты, в руках которых явно проглядывались клинки и копья, то причудливые насекомые, и в конце концов, гигантская змея ,которая явно искренне попыталась поглотить алхимика, но тому было хоть бы хны. Она просто стояла и наблюдала за жалкими попытками раздавить ее.
— Все? Только призывы? Не потешишь меня магией рода? М...? Щенок, — спокойно спросила она.
По парню было видно, что он устал. Видимо, призывы тратили немало сил.
«Интересно, а «ненастоящие» могут использовать свои амулеты для призыва? Его пуговицы, это же амулеты? Я все правильно понял?».
Спрашивать мне было некого.
Странный, односторонний бой прервали гости, которые явно были на стороне алхимика.
Вокруг юноши зашелестели кусты, и из-за них появились солдаты. Самые обычные, в доспехах и с гербом, и явно, не местные. Не наши.
— Это что такое? – закричал мальчуган, — Предательство? Если мой папа узнает об этом, он...
— Он и не узнает, малыш, — улыбнулась женщина, и в секунду материализовалась около него, пробив кинжалом из неизвестного мне черного металла его подбородок.
Конец лезвия вышел через макушку.
— Пиз... – прокричал я в своей голове.
Убийство. Убийство аристократа. Это... Ей осталось жить не больше недели. Ее найдут. Такое... убийство – не останется незамеченным. Все, все они будут мертвы, их головы насадят на пики, и тела отдадут на корм дикому скоту. Если еще не надругаются гноллы, о интимных предпочтениях которых, ходят легенды.