Реформация. Полная история протестантизма - стр. 45
Пытаясь понять, как примирить концилиаризм с традиционными притязаниями французской монархии, Жан Жерсон (один из наиболее выдающихся деятелей Констанцского Собора) разработал систему воззрений на историю Церкви. Эта система стала очень важной для предводителей Реформации, которые выступали против более радикальных христианских мыслителей, стремясь установить такой же баланс между Церковью и светским содружеством. Жерсон полагал. что Церковь в своем развитии прошла три этапа: первую, изначальную героическую эру, когда она, все еще непризнанная, переживала гонения, устроенные Римской империей; второй период, наступивший после того, как император Константин I вступил с ней в союз и предводители Церкви на законных основаниях и с ответственностью приняли власть и богатство; и третью эру – упадок, который после правления Григория VII достиг предела и с которым теперь требовалось совладать. Жерсон, как и Колет (см. выше, с. 62), восторгался сочинениями Дионисия Ареопагита и устанавливал для церковного ордена высочайшие стандарты, поэтому он не стремился рушить церковные структуры, а просто хотел снова призвать их к прежней непорочности. А кроме того, он решительно защищал приходское духовенство от претензий монахов и указывал на то, что во времена Христа, Девы Марии и апостолов в Церкви не было никаких монашеских обетов. Реформаторы и поддержавшие их князья позже обратили на эти его слова особое внимание [38].
А папство тем временем излечивало раны. С 1446 года папы снова вернулись в Рим и с тех пор пребывали там постоянно, никогда больше не отказываясь от этого символа своей верховной власти в Церкви. Вскоре, в 1460 году, папе римскому улыбнулась удача: в Тольфе, на папских территориях к северо-западу от Рима, нашли крупные залежи квасцов. Этот минерал был очень ценным, поскольку применялся в красителях, и прежде его привозили с Ближнего Востока за большие деньги. Новый источник дохода (папы приняли меры и завладели монополией на поставку квасцов в Европе) начал приносить пользу папству как раз тогда, когда булла Execrabilis вновь утвердила верховную власть папы римского – и когда он начал проявлять эту власть: скажем, в 1455 году Николай V даровал португальской монархии право властвовать над определенными областями Африки. Теперь, когда папы снова вернулись в Италию, неудивительно, что они проявляли особый интерес к итальянской политике – как и другие итальянские правители. И не их вина, что в 1490-х годах Италия внезапно стала ареной войны и непрестанно вызывала тревогу у великих европейских династий. Все началось с французских монархов, Валуа: в 1494–1495 годах Карл VIII вмешался в распри итальянских князей и устроил крупное военное вторжение. Франция от этого почти ничего не получила, но во многих важных итальянских государствах на полвека воцарились хаос, страдания и война.