Рефлексия - стр. 3
А я и об палец не бью – и не ударю! И нечего на меня так умоляюще пялиться. Ты для меня никто и звать тебя никак!
А еще я вижу, по твоим глазам, что ты считаешь себя умным. И иногда, когда у тебя появляются в этом сомнения, что ты не уникум, а самый обычный и заурядный человек, то тебя охватывает дикая тоска. Ты впадаешь в депрессию и жизнь начинает тебя томить, «как ровный путь без цели, как пир на празднике чужом». И ты встревоженный, начинаешь судорожно рыться в своей черепной коробочке, отыскивая там какую-нибудь оригинальность. Потом вспомнив, что-нибудь вычитанное и услышанное, от какого-нибудь выдающегося, по-твоему мнению, человека, мысль, ты начинаешь успокаиваться, найдя ее среди своих умозаключений или записей. И ты думаешь: «Ну вот, а я волновался, ведь я тоже ума палата, выдающийся! Ну и что, что меня никто не знает, смысл то, в другом: просто я выдающийся де-факто, а они еще и де-юре. Просто им больше повезло – так выпал жребий. Да если подумать, то ведь еще и неизвестно, кто де-факто из нас умней?!»
И вот ты знаешь, чего я никак не пойму и не могу никак взять в голову: откуда у тебя эта постоянная, высокомерная рефлексия; это стремление, постоянно выделиться и быть не таким как все? Ты же пролетарий, а не интеллигент? На худой конец люмпен – хрен редьки не слаще! А все дай, выше своей головы прыгнуть и на ее же сесть – лишь бы все удивились и ахнули: «ты погляди, как он умеет!..»
Я всегда знал, что самомнения и самовлюбленности, тебе не занимать. Было бы еще неплохо, чтобы также было и с самокритичностью. Хотя если приглядеться, то в глазах можно заметить и беспросветную тоску. Интересно и с чего это у такого эгоиста тоска? Ну, сознавайся?! А вижу-вижу, говоришь, что в тебе пылает огонь таланта. А я думаю, это не талант, а гордыня горит адским пламенем. «Я,– говорит,– не имею морального права, жить в Зазеркалье, я вам там нужен. Мне, – говорит, – открываются порой, тайны мирозданья и сокрытые устремления человеческих душ и сердец. Если будете меня слушать и делать, как я говорю, то приблизите Царство Небесное!».
Вот загнул, так загнул! Скромности тебе бы Савел! Глядишь и ума бы прибавилось.
А он в ответ: «Я и так скромен. И говорю, потому что желаю всем вам добра. Особенно тебе смерд! Ведь, как ты, верно заметил – мы пусть и не духовная, но все же родня. И лучше всех, я себя не считаю, так первый среди равных, в авангарде прогресса человеческого духа! Я стремлюсь, как сказал поэт: чувства добрые в вас пробуждать. Да и сами посмотрите, к чему я вас призываю?! Ну не к глупостям же? Я говорю вам о любви, добре, красоте; призываю вас к милосердию, к состраданию, к самопожертвованию; призываю вас к гармоничному действию, созиданию и к воссоединению с Творцом! А вы что делаете? – пьете, едите, все суетитесь о материальном благополучии, причем частенько о благополучии за счет ближнего. Да и сам ты Павел, ничуть не отстаешь от своих собратьев и по уму и по духу! Вот ты называешь меня отражением, а мне кажется, это твой мир отражение и иллюзия. Вы не хотите жить, вы предпочитаете вместо этого – существовать. И рано или поздно, вы исчезнете, а мы останемся и наследуем землю. Да ты-то по существу и не Павел, ты Савел! Ты мое, а не я твое отражение и до преображения вам, ой, как далеко! Поверь мне: лучше быть самовлюбленным художником и воспевать красоту – добро и любовь, чем быть посредственностью, и жить, и думать, только о своем сытом пузе! Впрочем, ты вряд ли меня, хоть чуть-чуть поймешь, ибо ты даже не отражение, а тень – тень прошлого. И я уже сейчас, провижу время, когда ты и такие, как ты – исчезнете, ибо грядет Эпоха Света! А в ней не будет места теням, они уйдут и рассеются, как миражи; как страшный сон человечества; как его кошмар!»