Рецепты сотворения мира - стр. 22

Г: А вы это представляете?

Д: Ведь что делают на Западе?

Г: Что-нибудь ужасное?

Д: Разве там не морочат людям головы так называемыми свободными выборами?

Л: А какой от этого прок? Какая польза для народа?

Д: Зачем все время пробовать что-то новое?

Л: Какого черта?

Д: Не похожи ли тамошние граждане на избалованных детей, которым позволяют без разбора хватать из вазы конфеты?

Л: Приходилось тебе облопаться сладким, хотя бы раз в жизни?

Г: С кем не бывало!

Л: Хочешь конфетку?

Г: Это метафора?

Д: Хочешь кандидата от правой партии?

Л: Или кандидата от левой партии?

Д: Шоколадку или ромовую бабу?

Г: Я должна выбрать?

Л: А ты способна попробовать всё?

Д: К чему это приведет?

Л: Не придется ли вызывать «скорую»?

Д: Тебе знакомо чувство тошноты?

Л: Представляешь, как мучаются трудящиеся в мире капитала?

Д: Ты читала Сартра?

Г: Кто это?

Д: Тебе не стыдно? Как можно не знать выдающегося французского сталиниста!

Г: Чем он так прекрасен?

Д:…который не побоялся назвать капиталистическое общество его настоящим именем?

Л: «Это ад», – сказал он.

Г: Ха-ха. Вы увлеклись и проиграли.

Д: Возможно, да, а возможно, нет. Ведь мы всегда задаем вопросы, ответы на которые знаем заранее благодаря Сталину. Мы живем в здоровом обществе, не мучаясь ерундой. Поэтому брось ломаться и давай играть в «ух ты!».

Много лет спустя, выпив за праздничным обедом немного вина, бабушка со смехом вспоминала, как сексуально озабоченная дама подписывала ее на оргию сталинистов и как ловко удалось тогда выкрутиться, побив даму ее собственным оружием – диалектическим материализмом. Галя похлопала глазками и ответила: ах, вы правы, какая я была дура, что сомневалась в любви своего жениха. Спасибо товарищу Сталину!

Но осадочек остался. Моему деду, в то время гипотетическому, она ничего не рассказала о разговоре на железной дороге. Сама капризничала всю дорогу во время их свидания под забором авиабазы и довела бедного парня до того, что он чуть-чуть повысил на нее голос. Тогда Галя воскликнула: ах так?! И уехала из Энгельса как бы навсегда.

У нее была феноменальная память. Фантазия тоже будь здоров. Плюс гигантский список прочитанной литературы. Словно карлик, стоящий на плечах гиганта, я слушал ее истории о далеком прошлом с подробной детализацией разговоров и думал: было или не было? Жизнь или театр? Клио или Мельпомена? Мы все врем о времени и о себе, но некоторые делают это так художественно, что сдвигают тебе точку сборки. Ходишь потом и сомневаешься как дурак.

Документы не проливают света. Чаще, наоборот, добавляют поэтической темноты. В кладовке старой квартиры хранится пачка писем девушки на фронт. Прекрасный почерк и легкие мысли блондинки, абсолютно безоблачные, когда марьяжные тревоги не портят настроения. Война, как говорится, войной, а девушка стареет. Двадцать один год, не шутка. Летом сорок третьего Галя при свидетелях заявила, что выйдет замуж до Нового года. Обязательно! И вот, приступив к исполнению плана, она садится за письмо: