Ребёнок от Шейха - стр. 22
Откашливаюсь, прочищая горло. Отворачиваюсь от спальни. Джафар тяжело опускается в кресло, и я вижу, что он через силу “держит лицо”. Он болен? Тут же к нему подбегает охранник с бокалом воды.
— Алим, пододвинь даме кресло напротив меня, — командует шейх. Его волю тут же исполняют. Я аккуратно сажусь на краешек, гордо держу спину. Смотрю прямо. Пусть не думает, что обескуражил меня этим местом. В черных глазах Джафара вижу усмешку. — Расскажи о своих делах, Вероника.
— Мои дела в порядке… — на секунду замираю, пытаясь подобрать подходящее обращение, — шейх. Ваши как?
— Отставим формальности! — раздражается мужчина. — Расскажи мне о том, как забеременела после нашей встречи.
— Почему вы… ты думаешь, что это случилось? — На самом деле, с каждым его словом, с каждый его суровым взглядом, я чувствую, как сердце замирает, отказывается биться. Меня окатывает то антарктическим холодом, то жаром пустыни. Пальцы снова начинают подрагивать, в горле встает ком. Воинственный настрой? Какое там! Его бы ауру выдержать и не сжаться в коробочку.
— Потому что я не думаю, Вероника. Я знаю. Как и то, что ты должна была сделать аборт. Даже уговорила крутую клинику сделать об этом запись, соврать. Зря ты только думаешь, что сможешь шантажировать меня.
— В смысле? — севшим голосом спрашиваю. Этот вопрос вышибает меня из колеи, обнажает все чувства.
Сжимаю пальцы в кулаки до побелевших костяшек. Это все какой-то сюрреализм. Вымысел. Потому что я никогда не собиралась делать аборт и уж тем более кого-то кем-то шантажировать. Отец вообще воспользовался связями, чтобы подделать мои документы. Поэтому Вероника Версальская просто… исчезла. Появилась Вероника Лаевская, которая закончила свой же университет, только годом раньше. Училась в другой школе, стала на год старше истинного возраста. А еще только так могла иметь сына.
— Ты же не думала, что человек моего положения будет попросту веселиться, не думая о последствиях? — кивок головы, и охранник тут же подает Джафару папку. — Вот, твоя история болезни. Ты забеременела, потом записалась на аборт и, судя по записям, его сделала. После этого я прекратил следить за тобой. Но каким-то чудом мои проверенные источники выяснили, что есть ты, есть поддельные документы и есть ребенок, а моя невеста считает, что он мой.
Меня уже колотит, сознание снова уплывает, но я держу его в руках, вгрызаюсь в реальность. Если скажу хоть слово, потеряю связь с окружающим миром. Но мне нельзя сдаваться. Потому что надежда выкрутиться дребезжит совсем близко.
— И знаешь, что странно, Вероника? Я вижу тебя четко и ясно здесь, перед собой, но твою “документальную” копию я видел несколько часов назад в Москве. Она совсем на тебя не похожа, пусть тоже блондинка с длинными волосами.