Ребенок от магната, или Цена запретной страсти - стр. 32

А вот это удар ниже пояса! Напоминать о моем первом неопытном минете сейчас, стоя передо мной в чем мать родила. 

– Ты ведь сама сказала, что не хочешь, чтобы я скончался у тебя на руках? Так что, завязывай со стеснением, если только не планируешь добить меня окончательно. 

– А ведь стоило бы, – вяло огрызнулась я, промокнув влагу на спине, животе, руках и теперь обматывая поверх его бедер простынь. 

– Тогда зачем возвращалась? – Стиснув зубы и опираясь на мое плечо, Артур проковылял до ближайшего стула. – Вколи мне обезболивающее. Я приготовил.  

Он кивнул в сторону стола. 

Мда, похоже, он разобрался в моей аптечке раньше и лучше меня. 

Набрала в шприц содержимое ампулы. 

– Я видела машину, которая обстреляла вас, в нашем поселке, – заканчивая с уколом, ответила на заданный ранее вопрос. 

– Черт! – зашипел он. 

– Терпи. 

– Я про машину. Ты правильно сделала, что не осталась ночевать дома. 

– И что теперь? Мне с утра на работу. Это все равно рядом с домом. 

– Ты работаешь еще где-то кроме клуба? – искренно удивился Артур. 

– Клуб – это не работа. Это дополнительный заработок. А работаю я в магазине  продавцом. И с утра уже должна быть на месте. 

Края раны запузырились белой пеной от перекиси. Осторожно подула, капнув еще на всякий случай. 

– Исключено! – отрезал мужчина. – Это опасно. Позвонишь хозяйке, скажешь, что заболела и пока не сможешь выйти. Неделю-две. Здесь оставаться не вариант. С утра нужно искать квартиру в городе.  

– Ты сейчас серьезно? – я уставилась на него в недоумении. – Предлагаешь мне бросить все и заниматься тобой? А брата куда я дену? А маму? 

– Отрежь полоску от стерильных перчаток, – бросил он, словно не слыша моего вопроса. – Вставишь в рану не до конца. А после уже можно накладывать сухую стерильную повязку.  

– Артур! – взвыла я. 

– Мне самому это делать неудобно. Нужно так, чтобы треть полоски оставалась снаружи. И забинтовывай. 

Я не боялась крови. Когда у тебя есть младший брат, который раз за разом приходит домой с синяками и ссадинами, насмотришься достаточно. 
Сережка и гвоздем ногу протыкал, и перепонку на ладони между указательным и большим пальцем разрезал, и лоб расшибал так, что швы накладывали. Поэтому действовала я вполне уверенно, обрабатывая рану Артура.  

– Ты меня не слышишь, наверное? Я живу в другой реальности, содержу и обеспечиваю семью сама! У меня нет возможности прохлаждаться, не работая! – закончив бинтовать, выпалила обиженно. 

Артур, поджав губы, посмотрел мне в глаза долгим, тяжелым взглядом, а после дернул на себя здоровой рукой, заставив сесть к нему на колени, и крепко сжал за талию. Зарылся носом в волосах ближе к шее, шумно втягивая носом воздух.