Ребенок от бывшего. Ты мне изменил - стр. 38

Больнее всего оттого, что я тупо не могу выбросить его из головы. Барский мне никто. Он причинил мне слишком много боли. Боль, которую я никогда не смогу забыть. Да только почему я везде вижу его? Почему ощущаю его запах? Почему мне кажется, что он был рядом? Господи, у меня, кажется, действительно едет крыша. И ведь Литвинов был прав. Демид будто меня преследует. Абсолютно везде! Или это мое воображение рисует то, чего нет на самом деле и, судя по действиям Барского, никогда и быть не может.

Вставать нет желания, но и сон... Его тоже нет. Размышляю над тем, могла бы я вот так аккуратно сложить маленький костюмчик и положить его на комод? Но как? Я не помню. Едва положив голову на подушку, я уснула.

Все же я встаю. Стягиваю с себя банный халат, в котором же уснула, натягиваю ночную сорочку. Иду в кухню маленькими шагами. Мой сыночек вот-вот родится. Я не такая шустрая, какой была раньше. Внутри меня растет малыш, которого я скоро возьму на руки.

Забрав из шкафа стакан, я включаю воду. Выпиваю залпом и, с грохотом поставив хрустальную вещь в раковину, я опять же прикрываю глаза. Мне ужасно хочется вернуться в прошлое. Я скучаю по тем временам, но, представляя рядом с собой Демида, я кривлюсь. Потому что сейчас он кажется мне отвратительным человеком. Потому что он теперь не тот верный мужчина, ради которого я бросила родную семью. Не тот, ради которого я душу дьяволу была готова продать. Он совсем не тот, в которого я безумно влюбилась пять лет назад. Он иной. Уже давно чужой.

Я обхожу все комнаты, даже в ванную захожу. В квартире, кроме меня, никого нет. Умом понимаю, что, возможно, я просто увидела сон. Или же выдаю желаемое за действительное. Но пора бы вернуться в реальность. Лечь спать и отдохнуть, потому что мои мысли, которые, кроме боли, мне ничего не причинят, не помогут абсолютно ничем.

Возвращаюсь в спальню. Присаживаюсь на край кровати и снова беру костюмчик. Черт возьми!

— Я схожу с ума, малыш, — шепчу, всматриваюсь в крошечную одежду. Слезы стекают по щекам и останавливаются на подбородке. Они падают на ночную сорочку. — Схожу с ума. Везде вижу твоего отца. Я не должна о нем думать, но и... Не могу справиться с эмоциями, сыночек. Возможно, после твоего рождения я сумею забыть его.

Мое сердце почти не бьётся. Оно сильно сжимается, сдавливает грудь. Так хреново мне давно не было. Чувствую себя такой бессильной и жалкой. Но становится легче после признаний. Кажется, я превращаюсь в ненормального человека, который разговаривает с детской одеждой. Но это меня действительно успокаивает. Поэтому я продолжаю: