Ребенок от босса негодяя - стр. 18
Открывает бутылку и делает глоток прямо с горла.
— Я знаю тебя…
— Меня никто не знает, — со вздохом произносит. — Даже Карим. Если бы знал, то давно бы остановил.
— Хочешь рассказать о чём-то?
— Нет, — мотает головой. — Не сейчас. Но предлагаю тебе облегчить душу. Рассказывай, почему позволяешь Рустаму с тобой так обращаться. Поиграл и бросил. У тебя денег нет? Ради денег перед ним стелешься? В чём причина, Настя?
— А ты точно не маньяк, продающий девушек?
— Да, точно, точно! — отвечает и садится на диван. — Меня воспитывали военнослужащие и мужчины, уважающие женский пол. Я бы никогда так не поступил ни с одной из вас. Знаешь, что я сделал с теми, кто убил мою бывшую? — спрашивает, а я мотаю головой. Не хочу. — Правильно! Не нужно тебе знать. Повторю — я не обижаю женский пол. Но поглумиться и попугать девушек словесно могу себе позволить. Так вы начинаете лучше думать. Кому доверять, а кому нет, — останавливается, наблюдая за тем, как я возвращаюсь на своё место. — Мне нельзя доверять, Настя. Я не такой, какой тебе нужен мужчина.
— Я уже поняла это, — вру и отвожу взгляд. — Мы не встречаемся с Рустамом. Только делаем вид. Поэтому я позволяю ему любить его сводную сестру, и сама способствую этому.
— Хм-м… дальше.
— Что дальше?
— Про семью твою знать хочу.
— Ну… мама, папа, сестра.
— С ними живёшь?
— Точно не маньяк? — нахмуриваюсь. — Такие вопросы… странные.
— Боже, Настя! — неожиданно начинает смеяться. — Ты чудо, честное слово! Рассказывай уже.
— Нет!
— Ладно. Тогда я расскажу, а потом ты мне.
Как-то всё подозрительно.
Он… он меня пугает сейчас! Гораздо сильнее, чем когда говорил, что он маньяк.
— Мой отец воевал почти всю свою жизнь. Как пошёл в армию служить, так и не смог бросить. Дослужился до майора. В двадцать девять познакомился с моей тридцатилетней матерью, — а дальше продолжает говорить с такой теплотой в голосе, которой может позавидовать каждый родитель. — Она у меня была обычным хирургом, но личная жизнь не сложилась на гражданке, и она решила стать военным хирургом. Чтобы никогда не влюбляться и забыть слово «любовь», — на его губах расцветает улыбка. — Отец сразу в неё влюбился, и поженились они через неделю, хотя мама была против. Он её украл и чуть ли не насильно заставил под венцом «да» сказать. Но… их брак, я считаю, был самым крепким и счастливым из тех, которые я знаю. Были ссоры, но отец умел мириться, даже когда мать не хотела. Он у меня стратег ещё тот был. А через два года у них я появился. Родители так и продолжили трудиться на границе. Отец воевал, мать лечила, я бедокурил. Потом отца ранили серьёзно, и мы в мои пятнадцать переехали в Петербург. Там у отца боевой друг был, и тот обещал помочь нам обустроится. Вот такая история моей семьи.