Ребёнок олигарха. Я не отдам тебе дочь. - стр. 17

Озноб пробирает до костей, на коже появляются мурашки. Закрыв глаза, обхватываю плечи ладонями, интенсивно потираю.

Как же я замерзла. Так сильно окоченела, что зуб на зуб не попадает.

Внезапный стук в дверь заставляет замереть, затаить дыхание.

Стук повторяется. Уже настойчивее. Я делаю шаг в сторону, берусь за ручку и одновременно со мной её кто-то... нет! Это не кто-то – это он: сын Марата, — я чувствую его нутром, прежде чем распахнуть дверь.

— Ты забыла. — Отодвигая меня в сторону, проходит в мой кабинет мужчина, оглядывается.

Я же, выхватив из его руки перчатки, запихиваю их в карман.

— Оу, а ты, оказывается, и правда работаешь? — удивлённо вскинув брови, иронично присвистывает мужчина, пройдясь по мне оценивающим взглядом.

— Уходи, — только это слово я могу выдавить из пересохшего рта.

У меня сердце в груди бухает так, будто сейчас разорвётся. Волнение, смешанное с тревогой, пульсирует в мозжечке, не давая расслабиться, успокоиться, чтобы взять себя в руки.

— Ты и правда дикарка. Совсем не умеешь быть вежливой? А если бы я был твоим клиентом?

Мужчина вдруг поворачивает ко мне лицо, упираясь своей подтянутой задницей в мой стол. Мой, черт его подери, стол! Как я потом буду за ним работать?

— Уходи, — повторяю, как будто меня заело.

Могла бы, конечно, и послать его, но, увы, весь мой запал мгновенно пропадает под его пристальным, пробирающим до мурашек взглядом.

— Интересно, кем тебя пристроил здесь отец? Парикмахером? Может быть, визажистом? Или администратором? — будничным тоном интересуется мужчина, игнорируя мои просьбы.

— Если ты сейчас же не уйдешь, я позвоню твоему отцу. Я не намерена….

Одна секунда, ему понадобилась одна чёртова секунда, чтобы оказаться рядом со мной. И прежде чем я понимаю, осознаю, что вообще происходит, мужчина, взяв в плен мои запястья, прижимает к себе сильно, крепко, без единого шанса на высвобождение.

— Ты вздумала мне угрожать? — рокочет он, склоняясь почти к самому моему лицу. — Я не ошибся?

Чувствую его горячее дыхание на своих воспаленных губах, коже. Его глаза, как два магнита, притягивают к себе, завораживают, не отпускают. Чувствую себя загнанной в ловушку.

— Как хочешь, так и думай, — выдавливаю из себя через силу, отчего голос кажется совсем не моим, чужим.

— Слушай, — мужчина продолжает наступать на меня, подавлять.

Он так близко, что я могу разглядеть на его лице каждую родинку, каждую морщинку.

— Я не хочу тебя слушать, — громко сглатываю, делаю взмах ресницами, и в этот момент он сокращает расстояние между нашими лицами и… целует меня.