Ребенок (мой) моего босса - стр. 28

— Юра, останови её!

Поляков послушно обогнал женщину и, крутанув руль, притормозил перед ней. Гордеев вышел из машины и приблизился к Нике.

— Ника. — Он взял её за локоть.

Вероника посмотрела на его руку и холодно попросила:

— Отпустите меня.

— Не дури, — ровно попросил Гордеев, — садись в машину. Или ты собралась до города пешком идти? На каблуках?

— Кстати, — Ника изогнулась и сбросила лодочки одну за другой, — можете забирать и их. Мне ничего не нужно ни от вас, ни от вашей семьи.

— Не мой размер, — недоумённо хмыкнул Гордеев. — Да и фасон предпочитаю иной. Зачем мне их забирать?

— Вы купили их, — обвинила Ника. — Я обнаружила их в больнице рядом со своей сумкой, точно такие же, как мои. Но те, где каблук обломился, я купила месяц назад на премию, а эти новёхонькие. Вы думали, я не догадаюсь? Мне ваши подачки не нужны!

Она в неожиданном порыве ярости пнула туфли. Гордеев не сдержал кривой улыбки.

— Подачки? — прошипел он. — Сперму мою тоже вернёте?

Ника застыла, хватая ртом воздух. Гордеев заметил, как Юра втянул голову в плечи: Поляков знал, что, когда босс вот так улыбается, жди катастрофы.

— Вашу сперму я купила, — резко напомнила Ника. — И теперь во мне развивается новая жизнь, которая вам не принадлежит, Всеволод Платонович.

Эти слова оказались последней каплей, которая переполнила чашу терпения Всеволода. Он схватил Веронику за плечи и навис над ней с кривой улыбкой:

— Больше тебе не придётся за неё платить.

— Вы о чём? — отпрянула она.

— Сначала в тебе побывала моя сперма, теперь моя очередь, — хищно объяснил Всеволод и склонился ещё ниже. — Не этого ли ты добиваешься? Чтобы я тоже принадлежал тебе? Так я дам тебе такую возможность.

— Что это значит? — Она посмотрела встревоженно.

— Ты достаточно умная женщина, — едко вернул ей слова Всеволод, — чтобы самой разобраться в этом вопросе. — И, взяв за руку, потянул к машине. — Садись.

— И не подумаю, — вырвалась она и, развернувшись, махнула проезжающей мимо машине.

Старая разбитая «газель» притормозила, и Ника с улыбкой попросила её подвезти. Гордеев лишь ухмыльнулся и, вытащив бумажник, помахал водителю купюрой. Тот понимающе выскочил из машины и, цапнув деньги, виновато улыбнулся помрачневшей Веронике:

— Прости, красавица! Мест нет.

«Газель» взревела и, выплюнув из выхлопной трубы тёмное облако, умчалась. Гордеев снова подхватил локоть Ники.

— Садись, я сказал!

— Я увольняюсь, Всеволод Платонович, — подняв глаза, твёрдо заявила она.

— И не мечтай, — хищно ухмыльнулся Гордеев. — Ты добровольно вошла в мою жизнь, и назад дороги нет.