Ребенок для лучшего друга - стр. 41
От таких мыслей даже расплакалась, сидя в обнимку с белым другом.
Пришлось предпринять еще одну попытку съесть бутерброд. Мне почти удалось это сделать, даже запить несколькими глотками теплого чая. Значит, Степа ушел не так давно. Противная тошнота снова появилась, заставляя расстаться и с этой порцией пищи.
Сил идти на работу не оказалось. Я позвонила и сказала, что заболела. Начальство оказалось не в восторге, но я так редко болела, что заведующая лишь выдавила из себя: «Хорошо».
Теперь требовалось добраться до консультации, чтобы взять больничный. Голова кружилась, но у меня все равно не оставалось другого выхода. Нужно было собраться и идти. Краситься я не хотела. Только приняла душ, после которого стало чуть легче.
Ехала на автобусе. Но стоило сесть в него, как я тут же почувствовала запах бензина, а легкое покачивание окончательно добило. Готова была выскочить на ходу, но пришлось все-таки собраться с силами и проехать остановку.
Но как только он остановился, я тут же выскочила на улицу и попыталась продышать тошноту.
Присела на ближайшую скамейку. Я стала такой беспомощной, что не в состоянии добраться даже до женской консультации. На улице шел дождь вперемешку со снегом. За несколько минут я успела продрогнуть и теперь не знала, как же быть. Нашарила глазами горящую вывеску ресторана быстрого питания.
Забежала туда, чтобы погреться. Только села за столик, как поняла, что не смогу провести здесь ни секунды. Запахи с кухни оказались такие сильные, будто я стояла среди всех этих продуктов.
Снова пришлось выбежать на улицу. Добираться домой или в консультацию пешком было опасно. Я могла промокнуть и заболеть, и беременности это на пользу не пойдет. На моем сроке происходит закладка всех систем организма, не хотелось бы пожинать плоды опрометчивого поступка.
Дождь стал сильнее, под ногами — сплошная каша из грязи, снега и воды. Я стояла под крышей и готова была выть от отчаяния. Еще и желудок сводило противной судорогой от голода, но стоило подумать о еде, как тут же начинало тошнить.
Я не хотела этого делать. Но не видела другого выхода, так мне было плохо. Уговаривала себя, что никогда не позвонила бы Максиму, если бы не такие обстоятельства. Чувствовала себя ребенком, который потерялся посреди улицы и не может найти маму.
Впервые в жизни поняла, как все-таки тяжело быть одной. До этого я всегда и со всем справлялась, а в этот раз не получилось. А может, меня расслабило сознание того, что есть к кому позвонить? Сколько бы я ни обдумывала этот поступок, так и не могла объяснить его.