Реальность и мечта - стр. 54
Каким было для меня то председательское десятилетие? Сложным!
Когда меня поставили во главе СТД, а Элема Климова – Союза кинематографистов, Виктор Астафьев сказал мне: «Это только враги могли придумать, чтобы тебя и Элема Климова выдвинуть в председатели. Они хотят, чтобы вы свое основное дело не делали и плохо делали то, которое вам навязали». Действительно, логика в этом была. Климов согласился с ней и сказал: «Все! Свой срок отбуду и уйду к чертям собачьим». И ушел. А я остался. Но, совмещая две должности, сидя то в одном, то в другом кабинете, я перестал сниматься в кино, мало играл в театре. При этом ужасно уставал, но не столько от дел, сколько от бесплодных попыток что-то решить с пользой для Союза или для театра. Тогда с горечью вспоминались слова Астафьева… Но по прошествии лет я все-таки рад, что послужил нашему СТД. Ведь не ролями едиными жив человек. А сдвинуть кое-что с места все-таки удалось, хотя выше головы не прыгнешь.
Но вот я получил возможность полностью сосредоточиться на работе в Театре имени Вахтангова. И, будучи его худруком, считаю за все минувшие годы своим главным достижением, что не было внутри нашего прославленного коллектива склок и пресловутых театральных войн. Кто-то из сатириков однажды сказал, что актеры – это дети, и через паузу добавил: сукины дети. Эта цитата красноречиво доказывает, что житье-бытье в актерской среде никогда не было легким. И я всегда старался заглушать и успокаивать нарождавшиеся страсти-мордасти, не то артистам будет не до искусства. Люди нашей профессии всегда на виду. А уж при нынешнем разгуле желтой прессы и народившейся в обществе привычке мусолить жареные факты дай только повод, и тебе не то что работать – жить спокойно не дадут. И доказывай потом, что не верблюд! Конечно, не бывало без разногласий, но в театре сор из избы выносить нельзя ни в коем случае. Мне удалось выдержать эту заповедь, поэтому нет у нас «пятой колонны» и внутренних противодействующих группировок.
Находясь во главе актерского коллектива, я также понял, что в искусстве, даже в театральном деле, где в творческий процесс вовлечены многие люди, ответственность за результат все-таки несет один человек. Ему и принимать окончательные решения. В театре это художественный руководитель, и его удел чем-то сродни уделу полководца. В случае успеха он разделяет победу с каждым солдатом своей армии, а в поражении виновен лишь сам военачальник.
На этих принципах я почти двадцать лет строил руководство театром. Только всему свой срок. Люди стареют, и меня исподволь подтачивают немощи и не дают работать в полную силу. Поэтому, зная свои возможности и болея проблемами театра, в котором служу шесть десятилетий, эту волынку я больше затягивать не хочу. С коллективом, со своими товарищами по профессии я честно объяснился и заявил, что мне пора уходить и с этой должности. И казалось бы, что может быть проще, чем сложить полномочия в связи с заявлением об уходе, но обстоятельства по-прежнему заставляют меня держаться за руль, поджидая сменщика – нового театрального худрука.