Реальность чуда. Записки целителя - стр. 63

У отца (он родом из Витебска) рано пробудились способности к живописи. Его взял к себе в ученики Юрий Пэн, учитель Марка Шагала. Профессиональным художником отец не стал – но рисовал до последнего дня. И сейчас передо мной висит его картина: берег Финского залива. Прозрачная вода и камни. Больше ничего. А смотреть можно часами.

Отцу было под шестьдесят, когда его ударил первый инфаркт. За ним последовал второй. После него отец не мог прийти в себя. Сидел дома. Не рисовал, почти не читал. Не мог ходить на службу. Это было дурным признаком. Я предложил ему свою помощь.

Тридцать с лишним лет назад мои занятия йогой выглядели даже не чудачеством, а полу сумасшествием. Что я стоял посреди комнаты на голове, мог, выгнав воздух из легких, подолгу не дышать, выходил раздетый на балкон в трескучий мороз, – это мне еще прощалось. Но когда, убедясь в исцеляющей силе йоги, я начал робко предлагать свои услуги в качестве консультанта и даже лекаря – это многим показалось странностью и легкомыслием.

С недоверием отнесся к моей готовности его лечить и отец. Я позвонил ему в Ленинград и сказал, что хочу приехать и привести в порядок его сердце. Он рассердился: «Меня консультируют лучшие профессора Ленинграда. Почему тебе кажется, что ты знаешь больше, чем они?»

– Не больше. Я знаю другое, чем они.

Я обиделся, но в Ленинград приехал.

Отец выглядел плохо. За чаем, среди новостей, я рассказал ему о йоге. У отца мое повествование не вызвало интереса.

– Я бросил все дела и приехал, – сказал я отцу. – Я не отбираю у тебя таблетки. Глотай, если они тебе помогают. Я предлагаю дополнительный способ лечения.

– Какой?

– Глубокое регулируемое дыхание.

– Это несерьезно! – засмеялся отец.

– Давай проверим! – ответил я. – Ты принимаешь таблетки для чего? Чтобы расширить сосуды. Но когда мы вдыхаем воздух, тоже происходит расширение кровеносных сосудов. В том числе самых мелких – капилляров. Если ты 4–5 раз в день станешь делать дыхательную гимнастику, ты сам, своей волей будешь расширять сосуды. Мало того, у тебя станут появляться новые. В том числе в сердечной мышце. К лекарствам у людей возникает привыкание. К дыханию привыкания быть не может.

Этот довод отца убедил. Он согласился попробовать. Начали мы с трех дыханий подряд. Ему понравилось: «Знаешь, вот здесь становится тепло. И будто бы мягкая лапа разжалась и отпустила сердце».

На другой день вместо трех дыханий отец сделал подряд целых пять. Перед обедом – уже десять. Мы теперь вместе дышали с ним утром, днем и вечером. Через неделю я проводил повеселевшего отца на службу. Из окна его кабинета на последнем этаже исполкома Куйбышевского райсовета был виден Невский до самого Адмиралтейства и прямо под окном – все четыре клодтовских коня на Аничковом мосту. Я люблю их с детства.