Развод. Я (не) твоя - стр. 18

9. 8 глава

Анна

Очнулась из-за очень неприятного запаха. Открыла глаза и первое, что увидела — Женю, который сует мне в нос ватку с резким ароматом.

— Очнулась, наконец, — облегчённо выдыхает. — Как ты себя чувствуешь?

— Не очень, — честно ответила я. — Видеть твое мерзкое лицо так близко просто отвратительно.

Но чувствую я себя и впрямь плохо. Перед глазами темные круги, все тело ломит, голова взрывается от боли и жутко тошнит.

Что за фигня со мной творится? Какого черта я чувствую себя так целый день? Неужели это все стресс?

— Блядь, Ань, прекращай этот ебанный цирк. Ты только что в обморок на ровном месте грохнулась, но продолжаешь вести себя как дура.

— Что-то не устраивает? Мы можем подать на развод прямо сейчас. В наши дни это можно сделать даже удаленно.

— Прекращай нести чушь, — тяжело вздыхает и садится рядом со мной. — Я звонил нашему врачу, но этот идиот заболел именно сегодня, поэтому не смог приехать, — недовольно цокает. — Я вызвал скорую, только хер пойми, когда она приедет.

— Не надо никого! Мне уже лучше, — нагло соврала я.

— Ври больше. Ты бледная как поганка.

— Спасибо за столь лестный комплимент, — язвлю. — Отменяй вызов. Мое плохое состояние связано с женскими днями.

Мне не хотелось, чтобы этот мерзавец хоть как-то заботился или волновался обо мне, поэтому я придумала эту глупую отмазку.

— А они тут причем? — удивлённо выгнул бровь.

— Ну, у меня разболелся живот, и я вовремя не выпила таблетку. Да и за день ничего не поела, потом ещё стресс, ссора с тобой. Все накопилось, вот организм и не выдержал. Отменяй вызов.

— Какая же ты безалаберная идиотка, — обидно оскорбляет, но выполняет мою просьбу. — Тебе пять лет, что ли? Какого черта ты не ела нихрена?

— Аппетита не было.

— Ведёшь себя как ребенок. А таблетку почему не приняла? Совсем дура?

— Хватит! Не смей меня оскорблять! Я этого не потерплю, — зло произношу.

Как же мне надоело. Надоело терпеть это наплевательское отношение. Я устала слушать эти оскорбления. Я этого не заслуживаю.

Женя слишком много на себя берет. Он думает, что может обращаться со мной, как с какой-то куклой, и рассчитывает на то, что я буду помалкивать в тряпочку. Но нет! Такого больше не будет!

— Если ещё раз посмеешь меня оскорбить, то... — запнулась, не зная, что сказать.

— То что? — язвительно ухмыляется. — Ударишь меня? Страшно-то как!

— Убирайся прочь, — шепчу я, не выдержав его издевательств.

— Что ты там мямлишь?

— Убирайся прочь! — кричу я. — Уйди отсюда! Немедленно!

— Приказываешь мне уйти из собственного дома?