Развод. Внебрачный сын мужа - стр. 44
Я тихо прошла в ванну и, открыв шкаф, вытащила обезболивающее. На шум из зала вышел сонный Ярослав в одних трусах и, зажимая рукой глаза, чтобы не резал свет ванной, спросил:
— Сильно болит? — муж закрыл за собой дверь и забрал у меня из сведенных пальцев шприц и спиртовую салфетку. Развернул меня лицом к раковине и потянул вниз спальные шорты. Прошёлся несколько раз по ягодице салфеткой и быстро, с хлопком, поставил укол. Я дрогнула, но на секунду успела испугаться, а вдруг не туда попал, но потом по ягодице разлилось онемение, и я, прикусив губы, коротко кивнула своему отражению в зеркале, за которым наблюдал Яр. Муж убрал укол и перехватил меня за живот, двумя мягкими движениями растер место укола.
— В нерв все же попал? — спросил напряжённо муж, и я отмахнулась. Сама бы я попала в сосуд и забрызгала весь кафель кровью. — Сейчас пройдёт.
А у меня с губ помимо воли сорвался вопрос:
— Ты изменил, потому что я была тебе омерзительна?
Ярослав замер. Его руки напряглись. Я всей кожей ощутила исходящий от мужа огонь и в следующий момент он зло прохрипел:
— Я изменил, потому что идиот!
Яр вышел из ванны, оставив меня наедине со шприцами в раковине и мыслями, которые молоточками бились в голове. Из-за них я так и не смогла уснуть. Вертелась почти до шести утра и когда сон был неумолимо близко, все разрушилось трелью входящего сообщения.
«Послезавтра в одиннадцать возле кофейни в парке Горького. Приходи одна. Не вздумай тащить с собой Матвея»
20. Глава 20
Сон как рукой сняло.
Я уже знала, что писать что-либо на этот номер бессмысленно, поэтому просто сидела и гипнотизировала буквы.
Сердце как метроном стучало, а в груди расцветал огненный цветок.
Чего она добивалась? Зачем ей все это нужно было? Она хотела сына вернуть, но почему без него встреча? Или она хотела, чтобы я что-то передала Яру? Или все же деньги?
Я перебирала пальцами браслет из речных камней на запястье, а потом встала и вытащила из гардеробной покупки. Нитки, наполнитель, кусочки ткани для медведя Матвея. До половины девятого утра я зашивала и ставила местами латки на старой игрушке. Колола пальцы, потому что мне проще было сделать зефирную розочку чем заниматься настолько мелкой работой. Я глотала слезы боли от того, что у ребенка из всего дорогого остался лишь этот медведь.
Когда в квартире стали появляться шорохи, я закончила как раз чинить медведя и вышла тихонько из спальни. Алиса лежала у Яра на животе и водила пальцами отцу по щетине.
— Колючая… — капризно выдыхала она, и Ярослав жмурился и запускал пальцы в пушистые волосы дочери.