Развод. Внебрачный сын мужа - стр. 23

— Тшшш… мой маленький. Не бойся… — качала я Матвея. — Сейчас все исправим. Все исправим.

— Мама, а Матвей болеет? — спросила Алиса, гладя Матвея по руке.

— Не знаю, милая… — произнесла я и бросила взгляд на Ярослава. О таком надо предупреждать. А если бы это началось, когда я была с детьми одна? Ярослав меня первую и обвинил бы.

Яр остановился напротив входа в клинику и, быстро обойдя машину, открыл дверь. Бросил на меня укоризненный взгляд в ответ на тот гневный мой и забрал у меня Матвея. Я вылезла из авто и поймала Алису за руку.

— Мам, а Матвей поправится? — спрашивала дочка, едва поспевая за мной.

— Конечно, милая, — сказала я, подавив в себе панику. Я не понимала, что такое с малышом. Это не астма точно, иначе бы все было более плачевно. Аллергия? Если только на мастику, но по факту это же сахарная пудра и желатин. Но сахар Матвей ел и ничего не было, а желатин это коллаген из костей животных.

На что тут может быть аллергия?

Или он в садике что-то кушал?

— Ребенок задыхается, — сам задохнувшись сказал Ярослав у стойки регистрации. Медсестра быстро набрала номер и к нам вышли несколько врачей.

— Аллергические реакции? — спросил один сурово. — Астма?

Мы с Ярославом переглянулись, и я с трудом сдержалась, чтобы не ляпнуть про то, что это надо было выяснять заранее, чтобы быть готовым.

— Мы не знаем, — выдохнул нервно муж, сцепив зубы так сильно, что по скулам побежали желваки. — Вы можете просто помочь?

Мы прошли в палату, и нас с Алисой отстранили. Ярослав остался с Матвеем, а дочка залезла мне на колени и обняла за шею. Выдохнула тяжело:

— Мам, а почему так? — дочка уткнулась мне в шею и потянула на себя мою рубашку. Я обняла Алису и тихо сказала:

— Я не знаю, малыш… — в носу защипало. Я боялась за Матвея за как родного ребёнка, хотя не осознавала, что любая нормальная наверно бы была безразлична к мальчику, которого муж сделал на стороне, но мое израненное сердце не могло окаменеть. Оно билось, вздрагивало и щемило при мыслях о том, что ни в чем не виноватый малыш может пострадать по вине взрослых.

За прошедшие сорок минут Алиса успела расплакаться и меня довести до слез, постоять покараулить у двери палаты и даже немного вздремнуть на моем плече, в то время как я медленно сходила с ума. То что происходило у нас в семье нормальным назвать было нельзя. Даже если бы Ярослав просто иначе привёл Матвея в дом, все могло быть не так остро, не так дико. Но сейчас это было адом. Дети страдали, я сходила с ума…

— Это не астма и не аллергия, — сказал тихо Ярослав и присел возле меня на кресло. Алиса забыв про то, что папа плохой полезла к нему на руки. — Это паническая атака…