Развод. В клетке со Львом - стр. 17
Чувствую от его волос запах детского шампуня с запахом банана, которым я его купаю.
Этот запах будит во мне жизнь и я медленно поднимаюсь. Розы так и лежат на тумбочке рядом. У меня нет ни сил, ни желания касаться их.
- Идем завтракать, - говорю я и не разворачивая коробки, кладу её на тумбочку.
Проходят утренние сборы малыша спокойно. Мы моемся, едим, одеваемся и немного капризничаем оттого, что хотим надеть именно ту майку, которая сейчас сохнет после стирки.
Но Мишку забирает водитель и в доме становится сразу очень тихо. Будто бы кто-то выключил тумблер.
Я должна думать о ребёнке больше, чем о себе. О ребёнке. О Мише. Он ни в чем не виноват.
Если я сбегу, украду деньги из сейфа к чему я приду? К тому, что его у меня снова заберут и он останется сиротой. Из-за меня.
С этими мыслями я беру в руки телефон и звоню Марии.
- Добрый день, - мямлю я.
- Привет-привет, ну ты как?
- Я прислушалась к вашим словам, но… мне нужна помощь. Совет.
- Поняла, умничка, - отвечает Мария. - Я сейчас на маникюре-педикюре, но через часика два могу за тобой заехать, прошвырнемся по магазинам, хорошо?
Я послушно киваю, и сообразив, что она меня не слышит отвечаю тихо:
- Да.
- Хорошо. Пока-пока! - её голос такой добрый и мягкий, радостный а я…
Я чувствую себя погано. Будто бы душу измазала в какой-то мерзости. Хотя ещё ничего и не произошло толком.
Я иду на кухню, делаю то, что никогда не делала раньше. Нахожу в баре, которым пользовался только Лёва бутылку белого вина. Открываю её неумело, наливаю в чашку и глотаю обжигающую, сладкую жидкость.
Становится чуть легче.
Вот так вот и спиваются, Лен. Не доводи до греха.
Прячу бутылку в холодильник.
Два часа проходят как сон, и вот уже машина Марии Сергеевны оказывается под домом. Я спешно выхожу, заметив краем глаза охранника Сергея.
Почему он здесь стоит, а не на посту?
Открываю дверь в машину и втискиваюсь на заднее сидение. Мария сидит рядом.
- Так, мы едем по шмоткам, - объявляет она. - Ты узнала что-то про Аллу?
- Это его секретарша из Питера, - говорю я. - Она вчера была тут. Прилетела.
- От сучка! - Мария картинно хлопает в ладоши. - И что?
- Он её попросил уйти.
- О, ну вот видишь, как хорошо. Я ж говорю, всё не так плохо, как кажется, - тараторит она. - Но мы всё равно с тобой поскорее должны всё про неё узнать и отослать. И всё будет чики-пуки, вот увидишь.
Мне нечего ответить. Её «чики-пуки» совсем не похожи на мои «долго и счастливо».
Ощущение, что я вымазалась в грязи всё усиливается. Только теперь она прилипла к моей душе, как будто я в мокрой одежде после болота. Не отдерешь.