Развод. Ты пожалеешь - стр. 29
***
Утром Стас думает, что всё хорошо. Просто, потому что пришёл ночью и взял меня почти силой. Почти. Я могла бы сильнее сопротивляться, да?
Могла бы. Но не стала.
Мне нужен был этот секс. Нужно было почувствовать себя грязной. Для дальнейшей борьбы. Еще напитаться ненавистью. Еще, и еще…
Мне её мало. Я боюсь дать слабину, боюсь сдать назад и принять этого наглого изменника обратно.
Не хочу этого.
Не хочу прощать. Сейчас не хочу. Может быть потом, когда-нибудь…
Нет. Никогда.
Простить его – потерять себя.
Даже ради девчонок – не смогу.
Может, кто-то скажет, что я херовая мать, что я должна.
Да, я херовая мать. Никому я ничего не должна.
Сейчас – только себе!
Себе должна! Вернуть уверенность. Радость жизни вернуть.
Частично в этом помог и секс с мужем, без пяти минут бывшим.
Пусть еще какая-то малолетняя зараза скажет, что у него на меня не встаёт! Еще как встаёт!
Только вот… Он забыл, что я не на таблетках. И сделал это без защиты. Мне только залететь не хватало! Вот это будет номер!
– Маша, ты встаёшь? Завтрак готов.
Чёрт, забыла, что сегодня суббота, получается, Тихонов дома остался.
Как же мне противно его видеть.
– Маш…
– Стас, если ты думаешь, что секс что-то изменил, ты ошибаешься. Мы разводимся. Собирай вещи.
– Ты… Дура ты, Маша, упрямая идиотка! Ради чего ты семью ломаешь? Ради гордости своей? Ради гордыни? Была бы ты мудрая женщина, наоборот, простила бы, да сделала бы так, что у меня даже мысли не было налево смотреть.
– Всё сказал? – пытаюсь оставаться хладнокровной, хотя меня буквально колотит от его слов.
– Нет, не всё… Хочешь жизнь себе ломать – ломай! Детей оставь в покое! Давай без развода обойдёмся.
– Давай не давай. Надо было думать головой, а не членом. Господи, Тихонов, что ты там нашёл-то? Ну что, объясни? Она же…
– Да! Она не модель, не доктор наук, не звезда. И я понимаю, что облажался, повёлся на…
– На что, Стас? – спрашиваю всё-таки, хотя не должна.
Плевать мне! Плевать!
Нет, конечно же. Хочется знать.
Хочется, чтобы солью на рану…Кислотой кипящей.
– Да хрен знает, Маш…
Он запускает ладонь в шевелюру… Волосы у него такие красивые, густые, чуть вьющиеся, идеальные. Облысел бы что ли…
– Маш, правда. Я все эти дни думал, там в клинике… Как меня угораздило вляпаться? И я не знаю. Реально не знаю. Она… она казалась милой, нежной…
– Ладно, Тихонов, избавь меня от этих соплей. Не интересно.
– Ты сама спросила. Повёлся, на то, что слушала рот открыв, на то, что я для неё был царь и бог, понятно? Это для тебя я уже давно никто.
– Ты? Никто? – я просто в шоке от несправедливости! Да как он смеет вообще? – Ты был моим мужем, любимым мужчиной! Единственным! Отцом моих детей! Тем, с кем я хотела жизнь прожить, старость встретить! С которым мечтала внуков нянчить, на пенсии по курортам ездить, мир смотреть. Ты был всем для меня!