Развод. Ты пожалеешь - стр. 10

Ай-ай-ай, Тихонов, как же так?

Смотрю на него, понимая, что ни хрена не понимаю.

Как это всё вообще произошло? Почему?

Как ему в голову пришло, что он вот это всё может сотворить безнаказанно?

Да, хрен с ним, с наказанием. Как он мог вообще?

После всего, что у нас было? Что нас связывало?

У меня всё тело покалывает, словно я как в детстве случайно упала в канаву с крапивой. И больно, и обидно, и чешется всё, и не понимаешь, за что тебе такое наказание.

– Маша, подожди, не уходи вот так.

Глаза у него такие… почти как у котика из Шрека.

– А как, Стас?

– Маша… я… я мудак, я козёл, сволочь, я просто…Блядь, Маша…

– Блядь у нас Катя, Маша – хорошая девочка. Стас, я на работу опаздываю.

– Маш…ты… зачем ты приходила?

Поднимаю брови удивленно. Странный вопрос какой.

– Чтобы застукать тебя за горячим, Стас. Разве непонятно?

– Маш… Маша! Давай реально просто нормально поговорим, а? Я обещаю тебе, это больше не повторится, я… я…

– Головка от торпеды, Тихонов. Пока-пока.

Лифт приезжает, захожу, надеясь, что мужу не придёт в голову зайти следом.

Увы. Он вталкивается в кабинку со мной. Прижимает к стене. Он так близко, губы его влажные. А у меня перед глазами картина, как он её, на столе… И что он с ней делал этими губами! Мать твою, урод моральный!

– Уйди, пусти меня, пусти, Стас…– ору, матерюсь, дерусь, пытаясь вырваться.

Ненавижу!

Ненавижу…

Срываюсь в плачь. Как же мне жалко себя!

Он не просто мне изменил! Он меня уничтожил! Как женщину!

Сломал! Растоптал!

Дал понять, что я для него никто. Пустое место. Просто женская особь, с которой он рядом, и которую можно как вещь поставить в шкаф и забыть.

– Уйди…

– Маша, Машка, Машенька, родная моя… Девочка моя… Любимая…

Вжимает в себя, несмотря на сопротивление. Наплевав на него, пытается касаться своим мокрым, противным ртом.

– Не надо, Стас, не надо! Чёрт… ненавижу тебя, ненавижу, ублюдок, хренов, я тебе отомщу, понял? Уничтожу, тебя, эту сучку твою, уничтожу!

– Давай Маш, меня, меня особенно, я заслужил.

Если он сейчас скажет, чтобы я её не трогала, я его просто убью!

Разорву!

Не говорит. Хватает ума.

Лифт тормозит. Первый этаж. Двери открываются. На площадке люди. Смотрят на нас. И мне так мучительно стыдно!

Зашибись, просто!

Господи, до чего я докатилась!

До чего он меня довёл.

Рвусь вперёд, освобождаясь из рук мужа, иду. Понимаю, что заплаканная, лицо перекошено. Плевать.

Все всё понимают.

Плевать!

Боже, на самом деле плевать.

У меня жизнь рухнула, мир мой, так тщательно, с такой любовью создаваемый, выстраиваемый, охраняемый – вдребезги!

– Маша, постой…

Всё, Тихонов. Ты доигрался.