Развод. Ставка на семью - стр. 13
- На улице холодно. Но вы тетя Яся не волнуйтесь, я Мурзика на руках держала, чтобы он не покусал ваши орхидеи и кактусы. А потом я растерялась. Когда вас поцеловал дядя. Вы начали кричать, и котенок испугался. Сбежал, - блондиночка разводит худенькие ручки в стороны. - Упс.
- Врешь, не было здесь Мурзика. Зачем осталась? - вглядываюсь в наивные детские глазки.
- Вы плакали! - шепчет с придыханием. Подходит ближе и обнимает меня.
От Аленки пахнет чем-то таким давно забытым, что мой мир снова переворачивается и я постепенно успокаиваюсь. Глажу ее в ответ по светлым тонким волосикам.
Мои пацаны не любят подобных выпадов с моей стороны. Если Данька позволяет гладить себя, сюсюкать наедине, когда не видят другие, то Илья - задиристый и бойкий мужчинка отвергает мои сюси-пуси стопроцентно. Считает, что нельзя позволять подобные вещи, иначе из него вырастет маменькин сынок.
Господи! Он даже не понимает значения этого слова, но уверен, что это что-то несовместимое с жизнью. Приходится вымещать всю материнскую ласку на Аленке, чтобы не смущать сыновей. Малышка готова обнимать меня, не отлипая, дни напролет.
- Дядя Андрей будет ругаться, когда узнает, что наглый дяденька тебя поцеловал? - Аленка гладит меня по руке. - Хочешь я скажу, что ничего не было? - заглядывает мне в глаза своими ярко-голубыми глазищами.
- Нехорошо обманывать взрослых, - смеюсь, преодолевая душевную боль.
- Я любя...
Любя... Как много можно натворить ради любви.
Спустя пять минут отпускаю Алёнушку от себя:
- Иди в дом, сегодня будет торт, фейерверк. А утром тебя отвезут к бабушке. Её я предупредила.
Алёнка в розовом мутоновом полушубке и шапочке с помпоном удирает из оранжереи, хлопнув дверцей.
Возвращается спустя пять минут. Запыхавшаяся. Раскрасневшаяся.
- Тётя Яся! - громко кричит. – Там дядя высокий. Который целовал вас. Ему руки завязали и ведут куда-то охранники.
- Что?.. – стремительно поднимаюсь, бегу к парковке. С которой отъезжают три внедорожника.
- Там! – Алёнка показывает на тонированный Ровер.
Автомобиль фыркает, срывается с места. Бегу за ним. Решительно дергаю ручку.
- Андрей! Отпусти его. Он ничего плохого мне не сделал! – кричу в отчаянье.
Машины уезжают. И по позвоночнику проносится холод.
Я знаю, как мой муж разбирается с неугодными ему. Не первый день живу.
- Всё плохо, да? – теплая детская ладошка ложится в мою руку.
- Похоже на то. Пойдём в дом, замерзнешь.
Спустя пять минут входим в дом, где по-прежнему продолжается праздник. Оставляю девочку с гостями, сама прячусь у мужа в кабинете. Закрываюсь на ключ, сажусь в мягкое кресло. Поджимаю под себя ноги и опрокидываю голову назад.