Развод. Сердце на замок - стр. 49
Я вспомнила, как легко я оправдывала его задержки, как принимала на веру все его слова:
- Я бы сказала, что мой Рома не такой. Это просто деловые встречи. Они же не в торговом центре, где всяким девкам цацки покупают, а в деловом, - я выделила последнее слово голосом.
Мне стало так безумно горько, что я такая доверчивая дура. Что этим пользовались и смеялись за моей спиной, а потом уж и мне в лицо. Слезы снова хлынули ручьем.
Таня бросилась меня обнимать:
- Прости меня. Прости, пожалуйста. Я не знала что так. Прости, я не хотела.
Я обняла ее в ответ:
- Это не из-за тебя. Я бы тоже не поняла. Я просто самая наивная дура на свете.
- Наивность признак не глупости, а чистоты души. Ты сама всегда была с ним честна, вот и не подозревала, что может быть по другому.
Я стала вспоминать, что Рома говорил про Таню. Осуждал. Попрыгушкой-стрекозой называл. Все время был недоволен, когда я с ней встречалась. Названивал по сто раз, когда мы с ней шли в кафешку посидеть. Я всегда думала, что он так ревнует, не любит делиться моим вниманием с окружающими. Но может он просто боялся, что Таня что-то мне расскажет?
Но и Таня его недолюбливала.
- Ты всегда к нему цеплялась. Из-за этого?
- Нет. Мне не нравилось, как он к тебе относился.
- Да все было нормально. Он не Цицерон, конечно. Но заботливый. Был.
- Нет, Саш, нет. Может когда-то раньше был внимательным хорошим мужем, но в последнее время все было… - она помахала руками, пытаясь подобрать слова, - не так. Не правильно. Он тебя все время высмеивал. Публично! И все его шуточки на тему того, что глупая, неумелая, неловкая, зато красивая, меня бесили до кровавых мушек.
Ты вокруг него носилась, а он сидел как барин, развалившись. Он не заботился о тебе совершенно.
И все время талдычил про себя. Он заработал. Он отремонтировал. Он заказал. Он нашел. Он купил, - голос Танюхи был полон сарказма, - Да его за хлебом нельзя было выпустить, он же полную фигню покупал. С его вкусом он мог ухудшить любой барак. Но самомнения вагон. Он не ценил то, что ты делаешь. Не ценил тебя. И меня убивало, что ты позволяешь так к себе относится. И что слышать ничего не хочешь.
- Я как лягушка, которую варили на медленном огне, не заметила как все постепенно изменилось, - тихо пробормотала в ответ.
Подруга хмыкнула:
- Я тут читала, что на самом деле с лягушками такой фокус не проходит. Они не думают о том, что раньше вода была лучше. Стало некомфортно - выпрыгивают. А вот человек, - она с жалостливо посмотрела на меня, а потом спохватилась, - А давай тебе постель стелить. Отдохни. Все завтра решим.