Развод с жестоким драконом - стр. 17

Удерживая поводья, поднимаю голову. Сужаю глаза на вывеске, обтянутой магической жёлтой гирляндой. «Оловянная кружка».

11. 3.

Ксандар.

Медленно стягиваю перчатки. Палец за пальцем, не торопясь. Убираю их во внутренний карман дорожного плаща.

Морщусь.

Вокруг неразбериха и суета. Ругаются извозчики, не поделившие клиентов. Звонит колокольчик, оповещая об отбытии дилижанса. Лают псы.

– Горячий грог! Вкусный горячий грог! – доносится с остановки дилижансов.

Какой-то мелкий оборванец мельтешит перед глазами, снуёт туда-сюда перед входом в таверну:

– Газеты! Свежие газеты! Купите газеты! Кхе-кхе-кхе! – заходится в хриплом кашле и продолжает свою песню по новой.

Винс, мой помощник, тут же делает шаг, чтобы шугануть мальчишку. Останавливаю его жестом и выхожу вперёд сам.

Сколько ему? Лет шесть, не больше. Тяжёлая холщовая сумка через плечо, набитая «товаром». Драные ботинки, потёртое пальтишко. Слишком тонкое для зимнего вечера. Останавливаюсь с ним рядом.

– Господин, возьмите газету! Свежие новости! – смотрит на меня доверчиво снизу вверх. Нос красный, щёки обветрены.

Опускаюсь, оказываясь с ребёнком лицом к лицу. С интересом его рассматриваю, склоняю голову к плечу:

– Как тебя звать?

– Роб! – протягивает тот удивлённо и стискивает замёрзшими пальцами толстую пачку газет.

– Роб, – киваю, принимая ответ, – а где твои родители?

Мальчишка отводит глаза. Стыдится, хм. Злится, что лезу с вопросами. Но дерзить не смеет. И правильно. В нашем мире дерзить дракону себе дороже. Может статься, потом и костей не соберёшь.

Мальчишка шмыгает носом, шаркает ножкой и нехотя признаётся:

– Отец где-то пьёт с дружками, а матушка с младшими, да и хворает она. Вот из прачечной её и выгнали. Так и сказали, больные, дескать, нам не нужны, только здоровые, которые могут работать.

– Стало быть, за старшего в семье теперь ты. – Не даю оценку, просто констатирую факт.

Мальчишка вертит головой по сторонам, очевидно, высматривая потенциальных покупателей, которых упустил, пока болтал языком.

– Господин, так вы купите газету? Или можно, я пойду?

– Винс? – поворачиваю голову и требовательно протягиваю руку, в которую тут же ложится увесистый мешочек с монетами. – Я куплю все твои газеты. А ты сейчас же пойдёшь прямиком домой. Отдашь деньги матери, чтобы вызвала целителя и купила еды. Понял меня?

И только когда мальчишка заторможенно кивает, неверяще глядя на заветный мешочек с деньгами, вкладываю его в маленькую озябшую ладонь, и забираю всю пачку газет. Если оставить, дождётся, пока уйду и продолжит тут мёрзнуть.

– Когда подрастёшь, разыщи Верховного карателя и попросись на службу. Запомнил?