Развод с олигархом - стр. 23

– Всё-таки иногда ты рассуждаешь не менее цинично, чем твой муж, – вздыхает девушка.

– С кем поведёшься, – повторно пожимаю плечами, заодно гашу в себе чувство вины за будущую подставу.

Мы неспешно пьём с Риммой кофе, после чего я провожаю её на выход.

– Если что, пиши, звони, я на связи, – сообщает она напоследок, крепко обнимая меня. – Удачи!

– Спасибо, – благодарю.

Хорошо, что она у меня есть. А удача… Удача мне и правда понадобится. Ведь не проходит и часа, как на пороге объявляется мама. Не моя.

Вот же!..

Подстраховался…

– Здравствуй, мама, – заставляю себя улыбнуться гостье.

– Здравствуй, дорогая, – привычно крепко обнимает меня Оксана Николаевна.

Как всегда одетая с иголочки в костюм нейтрального серого цвета с белым пышным цветком на груди. Она чуть отодвигается, но не отпускает меня, придирчиво рассматривая своими карими глазами.

– Выглядишь немного бледной.

Моя улыбка против воли преобразуется в настоящую. При этом снова тянет поплакать. Наверное, ещё больше, чем по дому, я буду скучать по этой замечательной женщине. Если можно обрести вторую маму, выйдя замуж, то именно это со мной и произошло когда-то. Заботливей человека я ещё не встречала. Тем страшнее сейчас осознавать, что в скором времени наша дружба и любовь завершится, как не было. Как с её сыном.

– Эй, ну-ка, погоди, ты что, плакать собралась? – легко замечает она моё состояние. – Вы настолько серьёзно поругались с моим непутёвым сыном? – уточняет недоверчиво, а затем добавляет куда более грозно: – Что он натворил?

То есть Тим её прислал, но рассказывать о причине нашей ссоры не стал? Мне отдал участь гонца с плохими вестями? Или понадеялся, что я не решусь признаться его матери в истинной причине нашей размолвки? Ну уж нет, не собираюсь молчать! Да и после реакции собственной матери ещё одни нотации выслушивать совсем не обидно будет. Вот и отвечаю, как есть:

– Изменил.

– Изменил? Что изменил?

– Не что, а кому. Мне. Твой сын, мама, изменил мне. И потому мы расходимся.

Оксана Николаевна явно не верит в услышанное, потому как зависает и отмирает далеко не скоро, переваривая полученную информацию.

– Так, погоди, – выдаёт по итогу. – Сейчас я разуюсь, разденусь, мы пройдём на кухню, я заварю нам чай, и ты мне всё подробнее расскажешь, да?

Слова с делом у этой женщины никогда не расходятся, так что я только и успеваю, что кивнуть, прежде чем она хватает меня за плечи и уводит на балкон.

– Ну-ка садись вот сюда, – говорит и сама же усаживает на стул у окна. – Вот так, хорошо. А теперь, пока я делаю нам чай, рассказывай обо всём с самого начала. С чего ты решила, что Тим тебе изменил? Он тебе сам сказал?