Развод. После… - стр. 5

Оскар как-то вычислил меня по вложенным картам и позвонил. Мы встретились, он предложил поужинать, я согласилась. Потом пригласил на еще одно свидание, следом еще и еще.

Прошлый отпуск мы провели вместе в Испании. А сейчас на моем безымянном пальце красуется бриллиант в несколько карат. Снова.

На прошлом кольце только вместо брюлика был фианит, да и материал всего лишь серебро. И я каким-то фигом в своей голове сейчас сравниваю.

Все встреча! Дурацкая, никчемная встреча!

Снова достаю телефон из сумочки и замерзшими пальцами открываю сообщение. Разумеется, я понимаю, о чем именно спрашивает Макс.

Прикрываю глаза и… господи, озноб по телу прошибает все конечности. Если Оскар узнает? Что он обо мне подумает? Что я ненормальная?

Хочу удалить сообщение, а отправителя добавить в черный список. Так, на всякий случай. Только это ведь не решит проблему. Мою особенно.

В каких-то волнительных, смешанных ощущениях поднимаюсь к себе на этаж, громко стуча каблуками по ступеням.

Я терпеть не могу лифты. В детстве застряла, с тех пор редко когда ими пользуюсь. И квартира моя находится на пятом этаже. Идеальный вариант. Поднимаясь, не сильно устаешь, но в то же время и нагрузку мышцам даешь.

Закрыв за собой дверь, устало скольжу вниз, садясь на пол пятой точкой. Сердце никак не вернется на место. Все стучит где-то в желудке до легкой, мерзкой тошноты и головокружения. Или это из-за противного шампанского?

Снова открываю сообщения, вчитываюсь.

Какой же наглец, а!

Начинаю печатать ответ, вливаю в него всю желчь, на которую только способна и… стираю.

– Знаешь, что, Кречетов, – набираю его номер, движимая иррациональными чувствами, – пошел ты! Ты больше не имеешь права задавать мне такие вопросы.

Бросить бы трубку, а я жду.

Хриплое дыхание, как у старого курильщика, наполняет все пространство небольшого коридора. Я… волнуюсь. Пот рекой струится по спине – неприятное чувство. Но еще меня выбешивает, что ведусь на крючок, который Макс так ловко закинул. Рыбак, блин.

– Оля?

Но он даже не сразу понял, кто звонит.

Разочарование обрушивается и засыпает сверху донизу.

– А ты еще чьи-то интимные секреты знаешь?

– Вообще-то, да.

Ненавижу!

– Если проболтаешься Оскару, мне придется тоже кое о чем проболтаться. Как хорошо, что у меня припрятан в рукаве козырь, не находишь, Кречетов.

Молчание. Стук бокалов, чьи-то голоса, преимущественно женские.

Меня рвут эмоции как дикие звери, и я не понимаю, как их успокоить. Спокойствие Макса, какой-то даже пофигизм, всегда выводили меня из себя.

– О чем ты, Ляль?

Снова мое прозвище. В прошлое окунает, задыхаться начинаю.