Развод. После… - стр. 26

Я бы так поступила раньше. Макс называл это “проявить скверный характер”. И из какой-то вредности к своему прошлому, я остаюсь ждать Оскара.

Потому что изменилась. Я стала другой.

Отчаянно хочется в это верить.

Машина Брандта подъезжает спустя несколько минут. Он действительно был где-то рядом. Его офис находится в двух станциях метро от этого клуба.

Не врал, выходит.

Черный “Майбах” останавливается около меня. Хватаюсь за ручку, чтобы уже открыть дверь.

– Оля, подожди. Там занято, – Оскар быстро вскакивает с водительского места и обегает машину.

Меня обдает арктическим холодом от всей этой ситуации. За спиной стягивается липучее предчувствие, но я не могу понять, откуда оно исходит, где его источник.

Будущий муж останавливается близко ко мне, аромат туалетной воды смешивается с воздухом, и я непроизвольно вдыхаю его.

Стискиваю пальцами ручки маленькой сумочки и жду его объяснений. Они же будут?

– Садись на заднее, пожалуйста, – просит как бы вежливо.

Но взгляд строгий.

Ослушаться? Закатить скандал? Накричать? Потребовать объяснений?

Прошлая Ольга бы поступила так.

Я же делала так с Максом.

Но сейчас я коротко киваю, позволяя Брандту открыть передо мной заднюю дверь, и присаживаюсь.

В салоне тепло, пахнет горьким свежемолотым кофе и… женскими духами.

Ключица ломается от тяжести этих запахов, а вдоль ребер расползается гнетущее чувство.

– Привет, Ольга.

Я падаю. Моя душа замирает в этом мгновении и кидается на обломки из стекла, которые вонзаются, нисколько не щадя.

Боже, как все путается. Я маленькая мошка, которая угодила в липкую паутину.

– Ксения? Ты… ты…

Водительская дверь открывается, Оскар присаживается за руль и плавно стартует с места.

– Ольга, познакомься, это Ксения, руководитель PR-службы моей компании.

– Мы знакомы.

Брандт если и догадывался, то не подает виду. Уж не знаю, как можно было взять на работу человека с фамилией Кречетова, когда у его будущей жены такая же, и не задаться вопросами. Оскар же не идиот, мог сообразить что к чему.

Но сейчас он молчит, погружая тихий салон в могильную и вязкую тишину, которая вплетается в вены словно так и задумано природой.

Меня Оскар не представляет.

А больше ни одно слово из нас никто не проронил.

Получается, тот, кто работает на моего будущего мужа, знает много того, что хотелось бы скрыть. Я сама дала ей козыри прямо в открытые ладони.

Ох, Оля, куда ты себя втянула?

– Совсем похудел. Не ешь, наверное, ничего. В этих ресторанах разве нормальную еду дают? – голос мамы, привычный с детства, чуть раздражает.

Но как взрослый человек, я не могу ей этого сказать, чтобы не обидеть. Моя реакция на ее тон и слова никак не связаны с самим человеком.